Читать «Ещё поживём» онлайн - страница 62

Как бы не так! Вот тут-то — о, чудо — вот тут-то он и увидел. Его, этого плотника из Назарета… И знакомая дрожь распрямила тело. Да-да, это был Тот самый, которого, ему почудилось, он и искал всю свою жизнь… Тот, на кого он мог положиться, — не подведёт, не может подвести — и он прилип к Нему… Намертво.

Но, вот невезение! Бывший плотник, а ныне — странствующий проповедник, был не один. Друзья, ученики, соратники… Чёрт бы их побрал! Опять то же, что и вчера, Он ему не принадлежал, не мог принадлежать, даже в дерзких мечтах — не мог…

И снова Иуда завёлся, вновь зазвенело что-то в крови, бес, что ли, туда вселился… Но потом он присмирел, как злобный пёс, разглядевший вдруг палку в руке хозяина. Присмирел, притих… Понял — надо ждать, терпеливо ждать. И затаился, как змея под камнем, став покорным, слабым, мягким… Как воск… Нет, гораздо мягче. Как атласный живот девственницы…

Он вывернул себя наизнанку и — обрёл облик нормального человека, человека нормы… Обрёл лицо. «А ты молодец, Иуда, — сказали ему. — Стараешься. Будешь у нас казначеем». Вот так… Отметили, значит. «Скоты!» — ревело грозно в душе. Но он промолчал. Он думал о мести, долгой, как сон после дневного перехода, медленной череде изнурительных пыток, он — подгонял время…

А Галилеянин уходил, Иуде было до него не добраться, слишком высоко. Вершина. А он-то кто? Казначей, вот оно что… Ни при чём. В стороне. На обочине, в предгорье. (А Он уходил, как когда-то уходил Иуда… от жены, от матери, от тех лепестков на заплёванном полу). Но красота влекла его… Так, как не могла увлечь ни одна шлюха на постоялом дворе жизни. Красота влекла, и её нежная тяжесть, как глыба известняка, раздавила его, как коровью лепёшку, разопревшую от тёплых дождей и взбитую, как тесто, босыми ногами странников… Шло время, а его Бог медлил, преступно медлил, и никто этого не замечал. Ни его окружение, ни местные святоши, ни римская власть… И тогда он решил действовать на свой страх и риск, он пошёл туда, прямо в клоаку. Тридцать монет… Скажите, пожалуйста… Жалкая плата, но нет, но нет, это не была цена предательства — это был гимн, гимн ему и его свободе, и колесу вечного возвращения тоже, его личное торжество… Предместье, проходной двор, и кто-то принёс цветок! Вот она, жёлтая ливанская ведьма, настойчиво призывающая его вернуться.

Крест испугал его. И он сорвался, побежал, но, увы, не было нигде той дороги, которая вывела бы его из этого мира. Нигде, никогда… Только ночь, кривое дерево, петля… Побег-отречение… Он понял, наконец, что это такое, и смирился с поражением. Всё, как всегда. Скверна…