Читать «Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая)» онлайн - страница 9

Что же касается его сумасбродств, которые предвидела Екатерина II, то в них у Павла недостатка не было.

Будучи маленького роста, он считал себя высоким; будучи безобразным, мнил себя красавцем; он одевался, как король Фридрих II, избранный им образцом для подражания, хотя его собственная двоюродная бабка Елизавета вела с Пруссией жестокую войну — ту самую Семилетнюю войну, которая стоила нам Канады и части Индии. У Павла была такая же трость, такая же табакерка и такая же шляпа, как у прусского короля. Треуголка Наполеона — лишь уменьшенная копия шляп Фридриха II и Павла I.

Однако в начале царствования у нового самодержца еще не было никаких признаков того безумства, которого опасалась только что скончавшаяся царица. Императрица Мария, супруга Павла, первой упала перед ним на колени и, сразу после Безбородко, признала его императором. Павел помог подняться ей и детям, заверив их в своей отеческой и императорской благосклонности. В тот же день он принял, в соответствии с их званием и положением в табели о рангах, губернаторов и военачальников, сановников и царедворцев; позади них прошел гвардейский отряд и принес присягу самодержцу, которому еще накануне эти офицеры и солдаты служили скорее стражей, чем почетной охраной, и который был для них скорее пленником, чем наследником престола; затем все направились в Санкт-Петербург, и тотчас бряцание оружия, окрики командиров, щелкание шпор и скрип тяжелых сапог послышались в тех самых покоях, где только что уснула вечным сном Екатерина Великая, и Павел I, которому не было предназначено править, был провозглашен императором, а его сын Александр — цесаревичем, то есть наследником престола.

Павлу было сорок три года. Если бы он наследовал своему отцу в законном порядке, то царствовал бы уже тридцать четыре года. Но эти тридцать четыре года, напротив, стали для него годами опалы и полного к нему пренебрежения; за эти тридцать четыре года он много выстрадал и, по его мнению, многому научился. Вот почему он взошел на престол, имея в запасе множество установлений, которые он составил во время своей опалы и теперь старался проводить в жизнь с той же поспешностью, с какой пытался заявить о себе как об императоре.

Прежде всего, чтобы показать свое неприятие не только политики матери, но и ее администрирования, Павел отменил указ Екатерины о наборе рекрутов, согласно которому по всей империи в солдаты брали одного крепостного из ста. Эта мера была хороша тем, что она принесла новому императору признательность как дворянства, обремененного этим побором, так и крестьян, выплачивавших его натурой.

Зубов, последний фаворит Екатерины, полагал, что со смертью царицы он потерял все: он опасался за свои имения, свободу и жизнь и держался вдали от императора, ожидая его распоряжений. Павел призвал его к себе, утвердил во всех занимаемых им должностях и вручил ему командирскую трость, которую тот вернул и которая была атрибутом генерал-адъютантского звания.