Читать «Драматика, или Поэтика рациональности» онлайн - страница 85

Скажите one-line, каков ваш logline? Этот английский термин часто «гуляет» непереведенным — кажется, что название необходимой строчки слишком коротко, чтобы адекватно звучать на другом языке. Да и в переводе оно часто теряет суть, становясь «посылом/идеей в одной строке» или порой превращаясь в совершенно невозможное требование «сюжета в одной строке».

Кто-то может сказать, что это уже тема книги для финансистов от искусства. Поэтому автору этих строк придется обосновать, почему на эту концепцию истории в одной строке (назовем ее однострочием) стоит обратить внимание, зачем держать ее в мастерской драматурга. Более того, автор хочет подчеркнуть, что однострочие, возможно, — это и есть тот тренер, который нужен вам при создании своего драматического текста.

Прежде чем показать пример какого-нибудь однострочия, подчеркнем: здесь действительно требуется текст длиной в одну строку. Не одно предложение на полстраницы с шестнадцатью запятыми «по ходу пьесы». В одной, одной (!) строке нужно ответить: что у тебя за история? И еще, прежде чем наконец перейдем к примеру, обращаю ваше внимание, что вопрос «о чем твоя история?» имеет совсем другой смысл.

Возможный ответ:

Моя история будет про вышедшего на пенсию иллюзиониста Михаила, который под конец жизни остался один-одинешенек и, конечно, глубоко несчастен, но, по сути, это и есть человеческая жизнь, правда?..

Вдохновляюще? В смысле: как там ваши коллеги — уже обступили вас тесной толпой, заставляя поклясться, что вы отдадите эту историю для постановки/съемок именно им?

Тогда, может так:

Вышедший на пенсию иллюзионист Михаил влюбляется в свою ассистентку, но она неизлечимо больна, отчего постоянно нервничает, срывается, и из-за этого герои то и дело ссорятся, но всё кончится хорошо — на экране/сцене получится романтическая мелодрама…

Или, может, зайти с другой стороны:

Моника хочет выйти замуж за вышедшего на пенсию иллюзиониста Михаила, потому что он всегда, многие годы был принцем ее мечты, но, преувеличивая тяжесть своей болезни, кажется, она ничего не может добиться, хотя и очень старается…

Не обсуждая концепцию этих пересказов, мы тут же видим, что они не укладываются в одну строку. Ладно, если уж продюсеры уперлись в одну, автор бросается сокращать текст — это кажется совершенно логичным. Но должен же быть какой-то алгоритм сокращения…

И тут-то начинает проступать причина, почему однострочие важно не только как инструмент воодушевления коллег, но и как орудие труда при создании драматургического текста. (А иначе зачем бы мы посвятили ему целую главу?)

Нетрудно заметить: даже если мы не отличаемся велеречивостью, очень трудно выразиться коротко, да еще чтобы другие поняли. Не, ну можно…

Любовь сильнее смерти!..

Делай добро, пока жив!..

Не суди по одежке!..

Да, все эти однострочия могли бы подойти нашим Михаилу с Моникой. Однако говорят ли они что-либо о реальном содержании истории, о ее технологическом устройстве, где и как в ней что-то происходит? Это пока только слоганы, родственные идеям; услышав их, никто, включая самого автора, не смог бы увидеть ни кадра из создаваемой истории. Но на стадии замысла необходимо именно такое однострочие — чтобы и доказать другим, что история действительно увлекательная, и прояснить для себя, а что я там вообще буду показывать/рассказывать?