Читать «Двое и война» онлайн - страница 143

В те дни гитлеровцы еще дважды подбирались к твоей «тридцатьчетверке». Они будто знали, что это машина комбата. И когда им удалось подорвать ее хлорированной гранатой, я, уставшая от переживаний, загадала: если ты останешься жив, я перейду в другой батальон. У меня нет больше сил бояться, видя, как в бою одна за другой нависают над тобой опасности…

Ты жив! Раненный в плечо и в голову, ты сумел надеть противогаз, вытащил наверх пулемет и в упор расстрелял вражеских гранатометчиков! Таким, в противогазе, крепко, так, что мы едва разняли твои пальцы, ухватившим ручки пулемета, я с ребятами из прорвавшегося на выручку танка лейтенанта Проскурина и вытаскиваем тебя, потерявшего сознание, из люка. Что-то по-детски трогательное таится в твоей беспомощной фигуре, в веснушках, обычно едва приметных, а теперь отчетливо проступивших на бледной коже лица, в линиях полураскрытых губ, в руках, которые висят как плети.

Твой экипаж погиб. Мы перетаскиваем тело механика-водителя в боевое отделение. Заряжающий Проскурина садится за рычаги и выводит машину в балочку, где стоит их танк.

Осматриваю твои раны. Они не тяжелые: одна пуля разорвала мякоть плеча, другая скользнула по голове и, видимо, контузила тебя. И хотя ты все еще без сознания, тревога моя спадает.

Хочу перенести тебя в тот глубокий овраг, где лежат раненые, чтобы после боя вместе со всеми отвезти в бригадный медсанвзвод и тебя. Лейтенант Проскурин возражает.

— Нет-нет, — говорит он, взбираясь на корму танка. — Мы доставим комбата в медсанвзвод сейчас же. Сию минуту.

Кисть правой руки Проскурина замотана бинтом, замотана неумело — толсто и так рыхло, что повязка вот-вот соскочит.

— Надо перебинтовать, — говорю я.

А мотор «тридцатьчетверки» уже ревет, и лейтенант Проскурин кричит, перекрывая этот рев:

— Перевяжут в медсанвзводе! — Он садится спиной к башне. Тебя кладут так, чтобы твоя голова оказалась у него на коленях, и танки — оба — уходят.

Кажется, за то время, что мы вместе, это единственный бой, когда я спокойна: ты в медсанвзводе, опасность не угрожает тебе. Теперь я даже смеюсь над своим желанием уйти в другой батальон: и как можно было всерьез подумать о таком?..

Вскоре танк Проскурина возвращается. Но бой уже угасает. Лишь в небольшом леске слева еще вспыхивают автоматные и пулеметные очереди: танкисты и десантники прочесывают лесок, очищают его от укрывшихся там гитлеровцев.

Начинается дождь. Мелкий, моросящий, будто его просеивают сквозь частое сито, он приятно остужает разгоряченное лицо. А шофер пришедшей санитарной машины, с которым мы носим и укладываем в крытый кузов тяжелораненых, ворчит:

— Нужен мне сейчас этот дождь, как собаке пятая нога.