| She mixed up Swedenborg's teachings on angels and departed spirits, on love to one's neighbor and purity of life, with wild fancies, and kindred beliefs of her own; and preached the visionary religious doctrines thus derived, not only in the bailiff's household, but also on proselytizing expeditions to the households of her humble neighbors, far and near. | Она соединяла учения Сведенборга об ангелах и духах умерших, о любви к ближнему и чистоте жизни с собственными фантазиями и близкими к мистике верованиями, и проповедовала мечтательную религиозную систему, образовавшуюся таким образом, - не только в доме сына, но и в экспедициях по всему краю, с целью прозелитизма в домах скромных соседей. |
| Under her son's roof-after the death of his wife-she reigned a supreme power; priding herself alike on her close attention to her domestic duties, and on her privileged communications with angels and spirits. | Под кровлею сына - после смерти его жены - она владела верховной властью, равно гордясь тщательным соблюдением домашних обязанностей и привилегированным сообщением с ангелами и духами. |
| She would hold long colloquys with the spirit of her dead husband before anybody who happened to be present-colloquys which struck the simple spectators mute with terror. | Она вела продолжительные беседы с духом своего умершего мужа при ком бы то ни было, кто случайно при этом присутствовал. Эти беседы поражали простодушных зрителей безмолвным ужасом. |
| To her mystic view, the love union between Mary and me was something too sacred and too beautiful to be tried by the mean and matter-of-fact tests set up by society. | По ее мистическому взгляду, союз любви между Мери и мной был нечто такое священное и такое прекрасное, что его нельзя было судить по низкой и пошлой мерке, установленной обществом. |
| She wrote for us little formulas of prayer and praise, which we were to use when we met and when we parted, day by day. | Она писала для нас образцы коротеньких молитв и хвалы Богу, чтобы мы читали их ежедневно при встрече и когда расставались. |
| She solemnly warned her son to look upon us as two young consecrated creatures, walking unconsciously on a heavenly path of their own, whose beginning was on earth, but whose bright end was among the angels in a better state of being. | Она торжественно увещевала сына смотреть на нас как на двух посвященных существ, идущих бессознательно по собственной небесной стезе, которой начало на земле, но блистательный конец между ангелами в лучшей жизни. |
| Imagine my appearing before such a woman as this, and telling her with tears of despair that I was determined to die, rather than let my uncle part me from little Mary, and you will no longer be astonished at the hospitality which threw open to me the sanctuary of Dame Dermody's own room. | Представьте себе, что я явился пред такой женщиной и со слезами отчаяния уверял, что решился скорее умереть, чем позволить дяде разлучить меня с маленькой Мери, разумеется, вы не станете более удивляться, что мне гостеприимно открылось святилище собственной комнаты бабушки Дермоди. |
| When the safe time came for leaving my hiding-place, I committed a serious mistake. | Когда я мог выйти из моего тайного приюта, не подвергаясь опасности, я сделал большую ошибку. |
| In thanking the old woman at parting, I said to her (with a boy's sense of honor), | Благодаря старуху в ту минуту, когда расставался с ней, я сказал (с понятием мальчика о чести): |
| "I won't tell upon you, Dame. My mother shan't know that you hid me in your bedroom." | - Я вас не выдам, бабушка, мама не узнает, что вы спрятали меня в вашей спальне. |
| The Sibyl laid her dry, fleshless hand on my shoulder, and forced me roughly back into the chair from which I had just risen. | Сивилла положила свою сухую, костлявую руку на мое плечо и толкнула меня назад на стул, с которого я было поднялся. |
| "Boy!" she said, looking through and through me with her fierce black eyes. | - Дитя! - вскричала она, пронизывая меня насквозь своими огромными черными глазами. |
