Читать «Гроза над Шелонью» онлайн - страница 36

Стариковскую дружину командиры решили держать на особом счету. Подумали, пораскинули— оставили ее на селе. Пусть не партизаны, но и не мирные жители. Когда надо — в бой, когда надо — по избам...

Перед зарей старики развели костерчик, вскипятили чаек, пропотели от горяченького. Устенька к Петушку подластилась. Замирало сердце, а опросить было совестно, стыдно. «Как там голубоглазый в овине, что с ним?» — так и вертелось все на языке, по сдержалась девка. Только спросила деда:

Ну, что гам па селе? Все в порядке?

— Всех ухайдакал гадов! В трясине утонли!-отозвался старик.

— И тихо теперь? — сдерживая волнение, снова спросила Устюша.

— Тишь да гладь, да божья благодать. — откликнулся старик, и вдруг, вспомнив, улыбнулся:— да вот еще, оказия вышла: в вашем овине на человека напоролись. Прошумел он в соломе, выдался, хотели вилами заколоть, да оказался свой...

— И что же? — еле слышно спросила Ус-тенька.

— А что же? Посомневались немного, ла в Железницу отвезли.

— Это что ж, под немецкий арест? — вспых -пула девка.

— Что ты! К врачихе одной. Пусть лечит. . А там.видно будет.

Сразу отлегло от сердца, стихла Устюша. И вот сейчас, в строю, она нет-нет, поглядывала в сторону стариковской дружины, и словно хмель бродил в ее жилах, будил и без того неугомонную кровь.. .

«Как-то он гам? Помнит ли он темную ноченьку, когда к их дому пришел?» думала она и загоралась желанием увидеть его...

. *

Комбриг и комиссар вышли па середину поля ны. Гул стал спадать. Растаял сизый дымок у шалашей под елями. Воцарилась тишина.

— Смирно! — прокатился над людьми звонкий голос Бакланова.

Все как один вытянулись, впились iлазами в комбрига. Крепким голосом он сказал:

— Товарищи! Боевые друзья, мы с вами собрались для того, чтобы мстить врагам нашей родины, чтобы бить немца, помогать Красной Армии и всему советскому народу разгромить захватчиков. Мы сошлись сюда драться за город, Ленина, за его освобождение от осады. Мы побратались, чтобы очистить нашу ленинградскую землю от немецкой нечисти. Много у нас смелых и отважных людей, крепка и несокрушима наша народная партизанская сила. Страшны мы для немцев. Страшны мы тем, что едины, что преданы отчизне, что ненавидим немцев. Так будем же ненасытны и беспощадны в битвах с ними! Поклянемся в этом!

Вперед упругой походкой вышел комиссар. Он поднял голову, зорко окинул ряды бойцов.

Звучно, отчетливо все стали повторять за ним слова присяги.

«Я, сын великого советского народа, по зову нашего вождя и учителя товарища Сталина, добровольно вступая в ряды партизан Ленинградской об ласти, даю перед лицом своей отчизны, перед трудящимися героического города Ленина свою священную и нерушимую клятву партизана».

«Я клянусь!» — до предела повысил голос комиссар и этот зов потряс души. Много голосов дружно, как морской вал, грянули в ответ и слились в едином могучем призыве:

«Я клянусь до последнего дыхания быть верным своей Родине, не выпускать из своих рук оружия, пока последний фашистский захватчик не будет уничтожен на земле моих дедов и отцов...».