Читать «Горькая соль войны» онлайн - страница 39

— Трудно тебя, Сашок, не узнать, — сказал бывший оперуполномоченный. — Ты здесь как — перекантоваться или по зову души?

Смуглый штрафник криво усмехнулся:

— Не только мусора, извиняюсь за слово, Родину любят, начальник.

Керзун понял.

— Родители? — наугад сказал он.

— В августовскую бомбежку, — сжал губы Солдатенков. — Соседи отписали. Ну, я сразу хозяину заяву и накатал.

Керзун неловко помолчал. А чего он мог сказать?

— Ладно, — наконец произнес он. — Воюй, Сашок. Может, что из тебя и получится. Не век же тебе углы подламывать и по малинам шухерить.

Солдатенков воевал. И надо сказать, воевал неплохо: от пуль не бегал, но и на шарапа не лез.

Недолго, правда. В одной из атак присел, чтобы снять с раненого немецкого офицера часы, и получил удар ножом в грудь. Все-таки не дала ему воровская натура стать полноценным человеком, который не просто живет, а смысл в жизни ищет.

Да и остальные из воровского пополнения недолго задержались у Керзуна во взводе. Как, впрочем, и многие другие. Бои были жестокие, и личный состав роты менялся с пугающей быстротой — к именам и фамилиям привыкать не успевали. Скоро и самого Керзуна повезли в медсанбат с пулевым ранением в грудь.

В госпитале он часто вспоминал Солдатенкова, все думал, какая же пакостная вещь человеческая жадность — просто не дает человеку подняться над собой. А потом снова была передовая, пошли новые бои, и командовал Керзун уже совсем другими людьми, поэтому прошлое особо вспоминать было некогда.

Тем более о нем сожалеть.

На течении

Фонтан воды, пенистый, лохматый, похожий на рождение водяного, встал впереди лодки.

И тут же ударил второй разрыв, перевернувший лодку и бросивший всех — пока живых и уже приблизившихся к порогу небесного чертога — в ледяную воду. Крики людей не были слышны в шуме артналета, держаться на воде было трудно, поэтому люди держались недолго — один за другим они опускались в темную глубину, оставляя за собой длинные гирлянды пузырьков воздуха и яростное желание выжить.

Поплачьте за мертвых, ибо их есть Царствие небесное.

Поплачьте за живых, ибо осталось им недолго в муках их и страданиях.

Поплачьте за без вести пропавших, идущих в звездную пустоту и оставляющих в неведении близких своих.

Поплачьте!

Ибо со смертью каждого из них мир не останется прежним, он станет скуднее на чистоту утраченных человеческих душ.

А река извивалась меж берегами, она как всегда несла свои воды в далекое море. Реке все равно, что несет она в своих глубинах. Светлая колеблющаяся бездна была с одной стороны и глухая зеленая тьма — с другой. Все, что было связано с людьми и сушей, было ей безразлично, как безразлично все происходящее на Земле далеким галактикам, что лохматыми огоньками усеяли Млечный Путь и все пространство. Лишь падающие с небес отчаявшиеся звезды вели подсчет тем, кого больше нет.