Читать «Влюбленный Вольтер» онлайн - страница 97

Вообще-то говоря, король принял решение возобновить союз с Францией, но философу он о перемене тактики не сообщил. Понимая, что соперничества с Версалем ему не выиграть, он был заинтересован в утрате Вольтером доверия французского правительства. Как раз в это время один из агентов прусского короля в Париже передавал увенчанному митрой ослу письма, адресованные философом Фридриху и содержавшие оскорбительные выпады в адрес епископа в стихах и прозе. Узнав об этом, Вольтер объяснил Амело, министру иностранных дел, что Фридрих расставляет ему ловушки. Он же предпочитает поселиться в швейцарской деревне, чем оставаться у человека, не чурающегося столь низких приемов. Объяснение приняли. Поскольку оно устраивало всех, кроме епископа, маленький заговор Фридриха провалился.

Атмосферу в Берлине трудно было назвать доверительной. Двое мужчин, как и прежде, часами беседовали, зная о взаимном предательстве. Вольтер, обозленный, с досады отыгрывался на Эмилии, которая жаловалась, что он ей либо совсем не пишет, либо отделывается парой ледяных строчек. Может другая женщина и усмотрела бы тут добрый знак, но мадам дю Шатле была начисто лишена женского чутья. Она страдала и не скрывала этого.

Здоровье Вольтера неизменно поправлялось, если ему было так удобней, и визит в Байройт вскоре состоялся. Фридрих, отправившись за пределы Германских государств, оставил его у маркграфини. Вольтер чувствовал себя здесь куда счастливее, чем в Шарлоттенбурге, где появлялась всего одна дама, Ла Барбарини, мужеподобная танцовщица-итальянка. (Несчастная королева Пруссии хранила священный очаг в одиночестве, с тех пор как муж ее уселся на трон, отчего, как говорили, характер у нее ужасно испортился.) Небольшой дворец в Байройте, куда приехал Вольтер, напоминал французское загородное поместье: здесь царили веселье, легкость и простота, а у женщин были нормальные формы. Прелестная маркграфиня быстро сумела развеять тоску Вольтера. “Принцесса-философ”, прозвал ее он. “Образец любезности и радушия”. Она окружила его той любовью, какой он некогда надеялся добиться от ее брата; в сущности, маркграфиня оказалась копией брата в юбке, лишенной его неприятного, затрудняющего общение величия. Дружбу с ней и ее сестрами Вольтер причислял к своим самым удачным германским приобретениям. Письма к Эмилии удлиннились, по ее словам, их писал человек, опьяневший и одуревший от глупых забав смехотворных немецких двориков. Маркизе стало казаться, что больше они никогда не увидятся, и вместо Фридриха она приревновала Вольтера к его сестрам. Что делает он в Байройте один, без короля?

Пробыв там всего две недели, Вольтер вместе с Фридрихом возвратился в Берлин, причем оба они пребывали сейчас в лучшем расположени духа. Философ собрался домой, и король снова пустил в ход свое обаяние. Как всегда, разговор зашел о том, что Вольтеру следует жить здесь, но, разумеется, одному “без всех остальных”. Дю Шатле и правда почувствовали бы себя белыми воронами среди гомосексуалистов, поэтому Вольтеру, вообще-то любившему и рыбку съесть, и косточкой не подавиться, приходилось выбирать между Фридрихом и Эмилией. Он выбрал Эмилию. Валори попросил его, воспользовавшись королевским прекраснодушием, помочь французу, подвергавшемуся при покойном Фридрихе Вильгельме пыткам и лишившемуся носа и ушей, а теперь томившемуся в крепости в Шпан- дау. Преступление его заключалось в том, что, будучи похищен для службы в полку великанов, он пробовал бежать. Фридрих согласился проявить, как он выразился, “La Clemenza di Tito”'. Он вновь дал слово уладить отношения с Тьерьо. Но Фридрих обманывал и по- крупному, и в мелочах. Француза освободили лишь в 1749 году, а Тьерьо, девять лет кормившийся пустыми обещаниями, так и остался с носом.