Читать «Влюбленный Вольтер» онлайн - страница 39

Когда этот рассказ дошел своим чередом до мадам дю Шатле, она была возмущена и назвала его “сказкой без склада и лада”. Однако кое-какие детали подтверждаются и другими посетителями: непрерывные штудии, вечные бриллианты Эмилии, странный распорядок дня в Сире и изысканность угощений. Путешествие с фонарем по пустым комнатам вполне правдоподобно, так как они не отделывали весь замок, а пристроили для себя маленький флигель. Убранство же их собственных комнат поражало великолепием.

Вольтер был теперь очень богат. Он нажил состояние не на книгах, часто издававшихся незаконно, и не на пьесах, сборы с которых всегда отдавал актерам, а на хитроумных финансовых операциях. Вольтер не жалел себя, поднимался с постели больной и мчался через всю Францию, если наклевывалась прибыльная сделка. Он не хотел денежных трудностей в придачу ко всем прочим и обычно говорил, что человек должен жить, чтобы работать, а не работать, чтобы жить. Однажды, с помощью простых расчетов, до которых никто другой не додумался, Вольтер пришел к заключению, что тот, кто купит определенный процент билетов общественной лотереи, приобретет, в выигрышах, во сто крат больше, чем затратит. Он тут же провернул это дельце. Сообразив, что случилось, министр финансов взвился на дыбы и подал на Вольтера в суд, но иск был отклонен за неимением состава преступления. В другой раз Вольтер проделал путь из Парижа в Лотарингию только ради того, чтобы подписаться на государственный заем, который показался ему очень выгодным. Когда он добрался до Нанси, больной и измотанный путешествием, то выяснилось, что к заему допускаются только коренные лотарингцы. Тут Вольтер устроил такие песни и пляски, что власти позволили ему участвовать в предприятии на том смехотворном основании, что его имя произносится так же, как название замка принца де Бово близ Нанси — Аруэ. Через несколько месяцев вложенный капитал вырос втрое. Вольтер никогда не держал все яйца в одной корзине, он получал доходы с недвижимости, с военных поставок, с колониальной торговли и так далее. Братья Пари, могущественнейшие из финансистов, были его приятелями и часто подсказывали ему, где можно разжиться. У него был дар оборачивать деньги и, что не менее ценно, преданный поверенный — аббат Муссино. Теперь, когда Вольтер жил в деревне, ему приходилось многое выписывать из Парижа, и он постоянно теребил Муссино. Апельсины, книги, брильянтовые пряжки, ковер десять на десять футов, большая банка крема для лица, термометр, не лопающийся в горячей воде (лучше от Фаренгейта, чем от господина Реомюра), серебряные часы — срочно, срочно, для сорванца мадам дю Шатле, ему десять лет, и он, конечно, их разобьет, но ему очень хочется — две или три мягкие губки, триста хорошенько припрятанных луидоров, чтоб шито-крыто — все это и многое другое два раза в неделю переправлялось с почтовой каретой из Парижа в Бар-сюр-Об, откуда доставлялось в Сире. Аббат без счета раздавал деньги, которые Вольтер дарил друзьям, знакомым и даже совершенно чужим людям, о чьих горестях знал понаслышке. Он выбивал проценты из Вольтеровых должников. Особенно крепкими орешками были Ришелье и Гиз: требовалось недюжинное упорство, чтобы заставить их раскошелиться в срок. Чем только не занимался Муссино. Ему было поручено найти какого-нибудь толкового молодого человека, который бы раз в неделю обобщал парижские сплетни. Он также подыскивал картины для Вольтеровой коллекции, включавшей к тому времени работы Тенирса, Тьеполо, Ватто, Ланкре, Альбани, Маро и два полотна Гал- лоша. Иногда Вольтер покупал произведения искусства просто для того, чтобы вложить деньги. Тогда он извещал аббата, что хотел бы выгодно поместить определенную сумму и полагается на его выбор. Муссино никогда не подводил Вольтера. Он был не только поверенным, но любящим и любезным другом, которого с трудом удалось уговорить принять достойное вознаграждение за все его услуги.