Там, где не мычат стога двурогие,на верёвках телится бельё —соловей кошачьей лапой трогаетсердце непутёвое моё.И, пугая рыб гудками долгими,ищет пристань пьяный теплоход,где пестрит фальшивыми наколкамизнаков зодиака небосвод.Ветра нет, он только приближается,намотав усищи на кулак.Мой костёр, как зуб больной шатается —и во тьму не выпадет никак.Околдован птичьими уловками,на пустом кораблике опятьуплыву со всеми остановкамидорогих и близких догонять.
Оптимизм
От понтовой юности прививка —обещал любить, и был таков…Быстро ты к слоновнику привыкла —бьёшь посуду шорохом шагов —в этой тесноте твоя вина ли,слышишь, укорачивая даль,ветер хриплым хоботом сигналит,птицу нажимая, как педаль,запускает пальцы в космы грома.Если стоя бодрствуешь и спишь —не приснится рокот космодрома,а слюну пускающая мышь —у слона в подошве для забавы.Вот и ты, на цырлах сквозняка,за улыбку держишься зубамичтобы устоять наверняка.
Игра в кости
Осень сдохнуть с голода не даёт,украшая клюквой салат столицы.В горле неба булькает вертолёт —да и мне пора уже приземлиться.А Москва опять целится с носка,растлевает листья и верных женщин —сколько было их, сосчитай до ста,всё равно получится вдвое меньше.Хоть в уме случайный объект нагни,невозможность счастья – как раз разлука.Тень летит на крышу из-под ноги,где вовсю зияет луна без люка.Партитуру мнёт голубей возня,старый лифт гремит, как ведро в колодце.Через две ступеньки спешишь зазря —нотный стан в подъезд тишиной крадётся.Дорогую скрипочку не буди —там плюются свечи и запах лака…И такая музыка впереди,что болит живот, и скулит собака.
Возникновение
Ты не успел во все деталивойти, покамест, стрекоча,тебя из бездны доставалищипцы похмельного врача.Небытиё глотком перцовкижгло дёсны и кривило рот,но жизнь, измазав марганцовкой,тебя включила в оборот:без умолку страдали рядомсоратники грядущих игр —ты в их обойму лёг снарядом,пелёнкой стянутый в калибр.Помалкивал и пялил очив проём больничного окна,а там, по трубам водосточнымпускала пузыри весна.И, уподоблен майской почке,с нахрапом клейкого листка,ты так рванул из оболочки,что не очухался покапришёл к величине искомой,закутавшись в дырявый плед:все звуки жизни – рокот грома,и молния – всей жизни свет.
Песочная баллада
Песочница, а раньше был мой дом,где я, в бреду черемуховых веток,походкой молодого Бельмондососедских очаровывал нимфеток.Был теремок не низок ни высок,но – дыбом стол, и гости непрестанно.Теперь повсюду сыплется песок,и жизнь груба, как кожа чемодана.Всему – труба походная, покаворочает не выспавшийся ветерслежавшиеся в небе облака,как мойву в замороженном брикете.Цыганский откудахтал леденец,двадцатый век, позволь, пока не поздно,тебя вдохнуть, как жемчуга ловецс запасом набирает свежий воздух.Там память рефлексирует давно,почти – собака Павлова с пробиркой.Но, если жизнь рифмуется с кино,то в каждом кадре праздничная стирка.
