Читать «Великий тайфун» онлайн - страница 198

* * *

Страшное зрелище представилось им, когда они вошли в одну из комнат в казарме при лагере…

* * *

Вернувшись домой, Софья рассказывала матери:

— Костя лежал на деревянной койке. Его невозможно было узнать: голова разбита, мозг вывалился; волосы слиплись от крови; лицо обезображено, глаз выбит; не осталось ни одной черты, по которой можно было бы узнать его. Мне казалось, что это не Костя, но руки… Ты знаешь, у него ладони все были испещрены линиями. Он как-то показал мне руку и спросил: «Ты умеешь гадать? Погадай, долго ли я проживу». У него была длинная линия жизни. Я сказала ему. Он смеялся… Вот я и узнала его только по рукам…

Магдалина Леопольдовна качала головой и плакала.

— Шура как помешанная, — продолжала Софья, — ходила за мной как тень, не проронила ни слова.

Послышался плач ребенка.

— У нее пропало молоко, — сказала Магдалина Леопольдовна. — Я пойду, надо кормить Гогу.

В даче стало тихо, только голос ребенка, когда он просыпался, нарушал тревожную тишину. Александр Федорович ходил подавленный смертью зятя.

На следующий день Александра положила в сумку два широких бинта, китайское вафельное полотенце, красного зайчика из папье-маше и погремушку.

— А игрушки зачем берешь? — спросила в недоумении Софья.

— Положу в гроб Косте.

Софья посмотрела на сестру, и ей стало страшно за ее рассудок.

Перед их уходом пришел живший неподалеку врач — посмотреть заболевшего ребенка. Он сказал Магдалине Леопольдовне:

— Надо, чтобы дочь ваша плакала. Это нехорошо, что она не плачет: могут быть тяжелые сдвиги в ее психике. Надо обязательно плакать.

— О, матка бозка! Как же я заставлю ее плакать, если у нее нет слез? Она молчит и совсем не своя.

— Вот это и плохо, что «не своя».

Магдалина Леопольдовна сказала дочери:

— Ты поплачь, Шура. Будешь класть Костю в гроб поплачь. Тебе легче будет.

Александра ответила:

— Хорошо.

Но она не плакала. Придя с Софьей в лагерь, в эту жуткую комнату, где лежал труп ее мужа, она обвязала изуродованную голову Кости полотенцем и забинтовала.

Солдаты внесли гроб. С удивлением смотрели они, как Александра, вынув из сумки зайчика и погремушку, клала их в руки Косте.

* * *

Поздно вечером к Солисам пришли два чешских солдата. Они были опрятно одеты, без оружия.

Войдя нерешительно на кухню, они сняли фуражки, попросили Магдалину Леопольдовну на ломаном русском языке:

— Мы хотели видеть жену Константина Суханова.

Магдалина Леопольдовна позвала дочь.

Александра вышла и устремила на солдат гневный взгляд.

— Мы — чешские солдаты, легионеры… — начал было один из них.

— Я вижу, — враждебно прервала его Александра. — Что вам надо? Зачем вы к нам пришли?

— Мы хотели сказать, — снова начал тот же легионер, — об этом ужасном событии…

— Вы хотели сказать — о своем злодействе? — перебила его Александра.

— Не обвиняйте нас! — с отчаянием в голосе проговорил второй легионер. — Мы не виноваты в крови вашего мужа. Я сам рабочий. Мой товарищ — портной… Наш полк отказался выступить. Мы арестовали своих офицеров, но нас окружили, обезоружили и отправили на Русский остров. Тридцать человек наших товарищей арестованы и преданы суду…