Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 328

фреска, наполовину сметенная ударом ядра. Кто-то нашел осколок стекла и приладил

фитиль. Синий огонек слабо освещал крест из виноградной лозы, взнесенный Ниной

Каппадокийской к искрометному солнцу. Дружинники благоговейно прикасались губами

к подолу: один - прощаясь несказанно с родной землей, - вон она тянется по

косогору, заросшему колючей ежевикой, до родника, обложенного грубо отесанными

камнями, откуда пролегает извилистая тропинка, приводящая к тенистой мицури -

землянке; перед входом в нее желтеет арба, уткнувшаяся оглоблей в землю, а на

булыжной ограде отдыхают перевернутые плетеные корзины; другой - прощаясь с

матерью, сурово застывшей у потухшего очага, безнадежно оборвавшей шерстяную

нитку и остановившей колесо прялки; третий - прощаясь с невестой, - узнав

страшную весть, она уронит слезу на плетенную ею рогожу или выронит котел, и он

с грохотом покатится к порогу, затененному чинарой...

Персидские барабаны не выбивали сегодня веселую дробь. К чему? И так

сарбазы воодушевлены. И трубы, способные заглушить рев дьяволов, молчали, - ведь

победа уже видна. Там, на стенах крепости, осталось ровно столько гурджи,

сколько нужно на час битвы. Минбаши в тяжелых доспехах легко вскочил на скакуна

и, дико кружась на месте, провозгласил: "Велик шах Аббас!"

Десятью валами рванулись кизилбаши на крепостцу, стремясь взять ее с

четырех сторон под шквальный обстрел. Казалось, желто-коричневый прибой вмиг

сметет картлийцев, но они под нарастающим ревом и свистом с такой ловкостью

перебегали с выступа на выступ, что один превращался в десятерых. Ответный поток

обрушился на персов. В секунду стрела за стрелой накладывалась на тетиву, но

Пануш недовольно взмахивал шашкой, требуя двух стрел в секунду. По сигналу

разгоряченного Нодара сваливались груды камней, отдаваясь грохочущим эхом в

ущелье. Вновь взметнулись клубы известковой пыли, где-то запылали ворохи

кизиловых веток, дым и пыль застилали глаза, скрывая новую рукопашную схватку,

уже перенесшуюся на юго-восточную стену, где кизилбашам удалось установить

осадные лестницы. Падали сарбазы, фанатично выкрикивая: "Велик шах Аббас!",

падали дружинники, провозглашая: "Да живет Картли!"

К минбаши, все еще кружившемуся на месте, подскакал коричневолицый

юзбаши, что-то отчаянно выкрикнул. Минбаши утвердительно кивнул головой, он

совсем не ожидал такого сопротивления и, следя за уносящимся юзбаши, в третий

раз повторил мольбу, вырезанную на четырех пластинках его панциря:

Во имя аллаха всеблагого и милосердного!

О Мохаммет! О Аали!

О всевышний!

О ты, который устраиваешь все к лучшему!

Который исполняешь наши желания!

О источник всех милостей!

Юзбаши, прискакав к своей сотне, приказал взять из последнего запаса

крепостные мушкеты, установить на подпорные вилки, вертящиеся на оси, и открыть

по картлийцам дальнеприцельный огонь.

Загремели выстрелы. С юго-восточной стены одновременно скатилось