Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 153

привезенное Папуна, и посоветовал подкрепиться к приходу царицы. Но Луарсаб,

прильнув к решетке, с волнением смотрел на улицу.

- Пора, - шепнул Датико и вышел.

Улица, примыкающая к башне пленника-гурджи, заполнилась сарбазами,

сбежались и жители. Силах велел гнать их от ковра, на котором сидели музыканты,

палками и расставить цепь, чтобы никто не приблизился к башне. Зато

соскучившихся сарбазов никакими палками нельзя было загнать в крепость. Они

плотным кольцом обступили ковер и, открыв рты, зачарованно слушали. А когда двое

из зурначей, вынув большие платки, пустились в пляс, сарбазы оживленно

подзадоривали их гиканьем и рукоплесканиями.

По средней площадке угловой башни ходил полонбаши, зоркий, как ястреб.

Вдруг он остановился как вкопанный, протер глаза, закрыл их и снова открыл.

Наваждение зеленого джинна не исчезало. Справа, со стороны базарной площади,

появился садовник с женой, служанкой пленника-царя. И тотчас слева, со стороны

Речной улицы, тоже вышел садовник с женой в такой же залатанной чадре. Они по

разным улицам одновременно приближались к крепости. В третий раз протерев глаза,

полонбаши облегченно вздохнул: садовник, шедший с женой со стороны базарной

площади, исчез, и поднимал пыль чувяками теперь только один садовник, семенивший

впереди жены. Решив плетью проучить неуча, чтобы в другой раз не двоился,

полонбаши устремился по лестнице вниз...

Слышим звуки труб,

Крепок лат закал,

В Картли вражий труп

Будет рвать шакал!

Поет мествире, и вновь перед отуманенными глазами Луарсаба оживает

далекое прошлое. Широко распахиваются ворота Метехского замка, слышится топот

коней, взлетают пестрые значки...

Широко распахнулись ворота Гулабской крепости, на неоседланном коне

пронесся полонбаши, раздался учащенный топот копыт, взметнулась плетка...

Звенят струны чонгури, звучит любимая Луарсабом песня:

Грозен строй дружин -

Одна линия.

Мсти врагам грузин,

Карталиния!..

Выезжает юный наследник Луарсаб, небрежно придерживая поводья. Турки

вторглись в Картли, но что может устрашить молодость? Небо над ними безоблачно,

прекрасна жизнь. И в голубой воздух, как сокол, устремляется гордый взор.

Камень гор трещит,

Шашки жгут у плеч,

Рубит турок щит

Багратидов меч.

Льется грузинская песня...

Из крепости Датико вынес большой поднос с фруктами и жареным барашком и

кувшин вина с чашами. Он громко извинился за скромное угощение - гостей не

ждали, - но пообещал скоро, когда царь вернется в свой удел, угощать их тридцать

дней и тридцать ночей. Что же касается благодарности, то царь вышлет им, когда

они захотят прервать песни, кисеты с монетами и каждому на память по куску

бархата и золотому украшению.

Всю эту речь, произнесенную по-персидски, Силах не преминул передать

злорадствующему Али-Баиндуру. И хан встретил вошедшего Керима с нескрываемым