Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 140
Анна Арнольдовна Антоновская
глазами смотрела на подругу... Неужели Тинатин не догадывается, что шах не
совсем доверяет Кериму? Наверно, гиена Юсуф-хан посоветовал испытать его. Не
успеют они выехать, как Керима схватят и подвергнут пыткам, никакие клятвы
Керима не спасут его. И палач, подкупленный Юсуфом, доложит шаху, что Керим
признался в намерении бежать к Саакадзе, ибо давно служит у него лазутчиком.
Ужаснулась и Тинатин, выслушав Нестан. Необходимо снова предотвратить
несчастье, от которого зависит жизнь Луарсаба, а может, и Тэкле...
Вскоре мамлюки несли Тинатин на носилках к дворцу Караджугай-хана.
Оставшись одна, Нестан подумала: "Я вернусь в Картли, если бог поможет
умереть Зурабу раньше меня..."
А за обедом, угощая шаха изысканными яствами, Тинатин рассказала, что
Нестан ни за что не хочет вернуться к презренным, изменившим шах-ин-шаху, и
умоляет всемилостивого царя царей разрешить и ей согреться в лучах "солнца
Ирана" и остаться при царственной Лелу, присоединив к ее восхищению и свое
восхищение великим шах-ин-шахом.
Довольный шах Аббас тут же ударил в гонг, позвал Мусаиба и повелел
вернуть княгине все ее драгоценности, сундуки с богатыми украшениями и звание
княгини Нестан Орбелиани.
Поспешил и Караджугай-хан по просьбе Гефезе передать шаху мольбу Керима
не посылать его в Гурджистан, ибо с отвращением смотрит он на врагов Ирана, и,
если шах-ин-шаху будет угодно, он, Керим, под знаменем "льва Ирана" будет
драться с неверными.
И вот, награжденный новой одеждой и кисетом с туманами, Керим выехал в
Гулаби... Еще одно радовало его - Караджугай-хан передал ему грозное послание к
Али-Баиндуру:
"...Жизнь царя Луарсаба неприкосновенна! И если случайная смерть
постигнет царя гурджи, то и для виновников настанет преждевременный конец... Во
имя аллаха милосердного и милостивого, так повелел я!
О Мохаммет! О Аали!
Шах Аббас, раб восьми и четырех!"
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Ненавистная пыль убивала голубизну неба мутила жалкую воду в арыках,
оседала на поблекших листьях. Серо-желтые завесы пыли застилали Гулаби. Прильнув
к узкому окошку, Луарсаб, стараясь реже дышать, с тоской вглядывался в
приближающуюся к камню Тэкле, точно видел ее в первый раз после долгой разлуки.
Ушедшие годы, казалось, не тронули красоту Тэкле, только стан стал еще
тоньше, огромные глаза, где помещались сто солнц, еще более ушли вглубь, и блеск
их разливал тихую печаль. И когда приходил Керим, она уже не бросалась с
вопросом: "О, скорей скажи, здоров ли мой царь?" - ибо чувствовала, что, щадя
ее, Керим многое скрывает.
"Неизбежно мне устроить царице встречу с царем, - огорчался Керим. - Но
найдет ли успокоение царица, увидя царя сердца своего? Где его чуть насмешливая
улыбка? Где веселые огоньки в глазах? Где изысканная речь и изящная походка?"
Подолгу стоит Луарсаб перед иконой Христа, и мрачнеет его чело. О чем