| At Carrie's, Tanis did not have to work at being hostess. | В гостях у Керри Танис не приходилось хозяйничать. |
| She was dignified and sure, a clear fine figure in the black chiffon frock he had always loved; and in the wider spaces of that ugly house Babbitt was able to sit quietly with her. | Она держалась самоуверенно, с достоинством, изящная и красивая, в черном шифоновом платье, которое он так любил. В этом огромном безобразном доме было много укромных уголков, где Бэббит мог посидеть с ней спокойно. |
| He repented of his first revulsion, mooned at her feet, and happily drove her home. | Он раскаивался в тогдашней неприязни, таял у ее ног и, счастливый, отвез ее домой. |
| Next day he bought a violent yellow tie, to make himself young for her. | На следующий день он купил ярко-желтый галстук, чтобы ради нее казаться моложе. |
| He knew, a little sadly, that he could not make himself beautiful; he beheld himself as heavy, hinting of fatness, but he danced, he dressed, he chattered, to be as young as she was . . . as young as she seemed to be. IV | Он с грустью сознавал, что красивым он стать не может, видел, что он тяжеловат, склонен к полноте, но он танцевал, наряжался, много говорил, стараясь сделаться таким же молодым, как она... вернее, как она казалась. |
| As all converts, whether to a religion, love, or gardening, find as by magic that though hitherto these hobbies have not seemed to exist, now the whole world is filled with their fury, so, once he was converted to dissipation, Babbitt discovered agreeable opportunities for it everywhere. | Как все новообращенные - будь то в религии, в любви или в садоводстве - словно по волшебству обнаруживают, что хотя им до сих пор казалось, будто эти увлечения и вовсе не существуют на свете, но на самом деле весь мир только ими и полон, - так и Бэббит, обращенный на путь разгула, везде находил для этого приятные возможности. |
| He had a new view of his sporting neighbor, Sam Doppelbrau. | Совершенно по-новому представлялся ему теперь его гуляка сосед, Сэм Доппелбрау. |
| The Doppelbraus were respectable people, industrious people, prosperous people, whose ideal of happiness was an eternal cabaret. | Доппелбрау были люди респектабельные, люди работящие, люди состоятельные, но идеалом счастья для них был вечный кабак. |
| Their life was dominated by suburban bacchanalia of alcohol, nicotine, gasoline, and kisses. | Главное место в их жизни занимали загородные пирушки в угаре алкоголя, никотина, бензина и поцелуев. |
| They and their set worked capably all the week, and all week looked forward to Saturday night, when they would, as they expressed it, "throw a party;" and the thrown party grew noisier and noisier up to Sunday dawn, and usually included an extremely rapid motor expedition to nowhere in particular. | Он и его знакомые отлично работали всю неделю и всю неделю ждали субботы, когда они, по их выражению, "затевали вечеринку", и затеянная вечеринка становилась все шумнее и шумнее до самого воскресного утра и обычно кончалась бешеной гонкой на машинах неизвестно куда. |
| One evening when Tanis was at the theater, Babbitt found himself being lively with the Doppelbraus, pledging friendship with men whom he had for years privily denounced to Mrs. Babbitt as a "rotten bunch of tin-horns that I wouldn't go out with, not if they were the last people on earth." | Однажды вечером, когда Танис ушла в театр, Бэббит попал в веселую компанию к Доппелбрау и там клялся в дружбе людям, о которых он много лет подряд конфиденциально говорил миссис Бэббит, что это просто шайка бездельников, с которыми он не стал бы якшаться даже на необитаемом острове! |
| That evening he had sulkily come home and poked about in front of the house, chipping off the walk the ice-clots, like fossil footprints, made by the steps of passers-by during the recent snow. | В этот вечер он уныло приплелся домой и стал возиться во дворе, счищая с дорожки ледяные комья, следы чьих-то ног, застывшие после снегопада и похожие на ископаемые. |
