| The public prosecutor, the minister - here they are, all hoodwinked, all moving the spheres for some letters written by a duchess and a chit, or to save the reason of a woman who is more crazy in her right mind than she was in her delirium." And he smiled haughtily. "Ay," said he to himself, "and they believe in me! They act on my information, and will leave me in power. | Г енеральный прокурор, министр, все они ослеплены: они поднимают все вверх дном ради писем герцогини или девчонки, ради спасения рассудка женщины, которая все равно и в здравом уме будет безумнее, нежели потерявши рассудок. - Он высокомерно улыбнулся. - Они мне верят, они прислушиваются к моим откровениям и оставят место за мною. |
| I shall still rule the world which has obeyed me these five-and-twenty years." | Я буду всегда господствовать над этим миром, который вот уже двадцать лет повинуется мне..." |
| Jacques Collin had brought into play the overpowering influence he had exerted of yore over poor Esther; for he had, as has often been shown, the mode of speech, the look, the action which quell madmen, and he had depicted Lucien as having died with the Countess' image in his heart. | Жак Коллен применил и здесь ту удивительную силу, при помощи которой он некогда воздействовал на Эстер, ибо он владел, как неоднократно видел читатель, умением укрощать безумцев словом, взглядом, жестом, и он изобразил Люсьена как бы унесшим с собою в душе образ графини. |
| No woman can resist the idea of having been the one beloved. | Ни одна женщина не устоит перед мыслью, что она была любима безраздельно. |
| "You now have no rival," had been this bitter jester's last words. | "У вас нет более соперницы!" - было последним словом этого холодного насмешника. |
| He remained a whole hour alone and forgotten in that little room. | Он пробыл целый час в гостиной, забытый всеми. |
| Monsieur de Granville arrived and found him gloomy, standing up, and lost in a brown study, as a man may well be who makes an 18th Brumaire in his life. | Г-н де Гранвиль, войдя, увидел, что он стоит мрачный, погруженный в раздумье, подобное тому, какое должно овладевать человеком, решившимся произвести 18 брюмера в своей жизни. |
| The public prosecutor went to the door of the Countess' room, and remained there a few minutes; then he turned to Jacques Collin and said: | Г енеральный прокурор направился в спальню графини, где пробыл несколько минут, потом, вернувшись, подошел к Жаку Коллену и спросил его: |
| "You have not changed your mind?" | - Тверды ли вы в ваших намерениях? |
| "No, monsieur." | - Да, сударь. |
| "Well, then, you will take Bibi-Lupin's place, and Calvi's sentence will be commuted." | - Так вот, вы смените Биби-Люпена, а наказание осужденному Кальви будет смягчено. |
| "And he is not to be sent to Rochefort?" | - Его не пошлют в Рошфор? |
| "Not even to Toulon; you may employ him in your service. | - Ни даже в Тулон. Вы можете дать ему у себя работу. |
| But these reprieves and your appointment depend on your conduct for the next six months as subordinate to Bibi-Lupin." | Но эта милость и ваше назначение зависят от того, как вы себя проявите в вашей должности за те шесть месяцев, пока вы будете помощником Биби-Люпена. |
| Within a week Bibi-Lupin's new deputy had helped the Crottat family to recover four hundred thousand francs, and had brought Ruffard and Godet to justice. | В первую же неделю помощник Биби-Люпена возвратил четыреста тысяч франков семье Кротта, выдал Рюфара и Годе. |
