| "Cards! | "Карты! |
| Me sit down to whist with you! | Я сажусь с вами в ералаш! |
| Is it consistent? | Разве это совместно? |
| Who is responsible for it? | Кто ж отвечает за это? |
| Who has shattered my energies and turned them to whist? | Кто разбил мою деятельность и обратил ее в ералаш? |
| Ah, perish, Russia!" and he would majestically trump with a heart. | Э, погибай Россия!" - и он осанисто козырял с червей. |
| And to tell the truth he dearly loved a game of cards, which led him, especially in later years, into frequent and unpleasant skirmishes with Varvara Petrovna, particularly as he was always losing. | А по правде, ужасно любил сразиться в карточки, за что, и особенно в последнее время, имел частые и неприятные стычки с Варварой Петровной, тем более что постоянно проигрывал. |
| But of that later. | Но об этом после. |
| I will only observe that he was a man of tender conscience (that is, sometimes) and so was often depressed. | Замечу лишь, что это был человек даже совестливый (то есть иногда), а потому часто грустил. |
| In the course of his twenty years' friendship with Varvara Petrovna he used regularly, three or four times a year, to sink into a state of "patriotic grief," as it was called among us, or rather really into an attack of spleen, but our estimable Varvara Petrovna preferred the former phrase. | В продолжение всей двадцатилетней дружбы с Варварой Петровной он раза по три и по четыре в год регулярно впадал в так называемую между нами "гражданскую скорбь", то есть просто в хандру, но словечко это нравилось многоуважаемой Варваре Петровне. |
| Of late years his grief had begun to be not only patriotic, but at times alcoholic too; but Varvara Petrovna's alertness succeeded in keeping him all his life from trivial inclinations. | Впоследствии, кроме гражданской скорби, он стал впадать и в шампанское; но чуткая Варвара Петровна всю жизнь охраняла его от всех тривиальных наклонностей. |
| And he needed someone to look after him indeed, for he sometimes behaved very oddly: in the midst of his exalted sorrow he would begin laughing like any simple peasant. | Да он и нуждался в няньке, потому что становился иногда очень странен: в средине самой возвышенной скорби он вдруг зачинал смеяться самым простонароднейшим образом. |
| There were moments when he began to take a humorous tone even about himself. | Находили минуты, что даже о самом себе начинал выражаться в юмористическом смысле. |
| But there was nothing Varvara Petrovna dreaded so much as a humorous tone. | Но ничего так не боялась Варвара Петровна, как юмористического смысла. |
| She was a woman of the classic type, a female Maecenas, invariably guided only by the highest considerations. | Это была женщина-классик, женщина-меценатка, действовавшая в видах одних лишь высших соображений. |
| The influence of this exalted lady over her poor friend for twenty years is a fact of the first importance. | Капитально было двадцатилетнее влияние этой высшей дамы на ее бедного друга. |
| I shall need to speak of her more particularly, which I now proceed to do. | О ней надо бы поговорить особенно, что я и сделаю. |
| III | III |
| There are strange friendships. The two friends are always ready to fly at one another, and go on like that all their lives, and yet they cannot separate. | Есть дружбы странные: оба друга один другого почти съесть хотят, всю жизнь так живут, а между тем расстаться не могут. |
