Читать «Амадо» онлайн - страница 31

- Снежинка какая! - улыбаясь Лючии, сказала первая из сестер.

- Не снежинка, а снеженка, - мягко поправила ее другая.

- Ресницы-снежицы, - плавно пропела третья, но, поймав гневный взгляд аббатисы, осеклась и отвернулась в сторону: никогда не будет у нее ни вечерней девочки, ни светлых смешных мальчишек, вырастающих так быстро, что и не разберешь, почему для кого-то время бежит, а для кого - стоит себе на месте и только седину добавляет, обидно.

Все было у Лючии: и волосы-ночь, и утро, и даже теплый вечер, - не было только дня. В солнечные часы время слепло и металось из стороны в сторону, предлагая Лючии на выбор или однотонное прошлое или разноцветное будущее, где радуга-радость угадывает все твои желания, а белый рыцарь так красив и скромен, что придется ей подойти к нему первой, и, чуть коснувшись руки, постараться поймать его запах - не ошиблась ли? - а потом развязать ставшие вдруг непослушными узелки на длинной, неудобной накидке и показать ему левую грудь: здесь сердце и будущее молоко, скажет ему Лючия, а еще здесь место для твоей ладони, когда мы будем спать вместе, ты ведь не умрешь раньше меня? Слушая эти мысли, родинка Лючии просыпалась и чуть полнела: так случалось каждый раз, когда она смеялась или, убежав от людей, плакала возле икон с вечно молчащими святыми, что слишком холодно и строго смотрели на маленькую девочку, мечтающую о радуге и будущем молоке, о котором она смутно догадывалась, но никогда еще не видела, наверное, густое оно, ведь столько в нем жизни!

По своему прошлому Лючия гуляла редко: оно казалось ей точной копией настоящего. Строгий монастырский устав, разрезающий день без единой овальной линии, бесполые дни-близнецы, отличающиеся друг от друга не характером, а временем года и - никакого подтверждения пользы от собственной жизни: разве это прошлое? Может, подчинившись общему ритму, все люди живут без прошлого, - думала она, - и каждый из них похож на маятник, где слева написано - день, а справа - ночь? Два деления, два удара. Скупая механическая точность и ни одной паузы. Неужели так? Не находя в своем прошлом ничего, кроме однообразия, превратившего ее жизнь в прямую, без единой бусинки, линию, Лючия расстраивалась и уходила в лес, к самому дальнему, змеиному озеру, куда по своей воле не пошел бы ни один здравый и сильный человек - настолько здесь было опасно. Она сидела у воды, она учила ее тихий язык, и именно здесь она придумала для себя игру: раскрыв и подняв ладони к небу, так что получились две небольшие смуглые лодочки, Лючия ждала, когда сверху упадет в них какое-нибудь случайное слово. Каждое из них имело разную форму, цвет и глубину, и все зависело от того, уютно ли слово качается в лодочке, или наоборот, сбрасывает его рука, не любит, чужое оно.

Первым, словно гром, упало состоящее почти из одних согласных слово "смерть" и под его тяжестью левая лодочка чуть не перевернулась вверх дном, но все-таки устояла. Лючия вскрикнула и резко разжала пальцы: страшное слово соскользнуло и чуть придавило мокрый песок. Волны обходили его стороной, а стая быстрых водомерок так шарахнулась в сторону, что чуть не испугала двух влюбленных золотых стрекоз, занятых продолжением своего стрекозьего рода, - единственного из всего живого, что за миллионы лет не изменилось и не исчезло, разве что только цвет стал победнее, больше похож на медь, и чего их прозвали золотыми? Мгновением позже две маленькие гадючки, одна быстрая, а вторая задумчивая, но обе - радостно шипящие, прижались к страшному этому слову и с ядовитым удовольствием высовывали свои язычки как можно дальше. Почувствовав Лючию, они замерли и долго думали, но затем, приняв ее за свою, расползлись себе в разные стороны, объясняя каждому своему брату, что нельзя эту девочку трогать, она саму смерть в руках держала, так что запомните.