Читать «MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA (Сборник рассказов 1996–2011)» онлайн - страница 120

— Что я прямой и честный, как Чапаев?

— Это тоже. Что с тобой я обо всём могу говорить. Даже всякие секреты тебе рассказываю. Ты и так про меня всё уже знаешь. Мы долго с Джеком над вопросом детей трудились, и, кажется, у него получилось. То есть, у нас. Только это пока секрет.

— Поздравляю. Будет у вас для малыша не коляска, а маленький «Форд» двадцатых годов.

— Дурак ты. Ладно, мне выходить, увидимся ещё.

Я зарабатываю поцелуй в щёку. Скворцова уже на перроне, а за ней катится её дорогой алюминиевый чемоданчик «Римова». И, кажется, он всегда был в её руке. «Восточный экспресс» устраивает ей бурные проводы. Сперва весь вагон напрягается: цокают языками, качают головами. Потом подмигивают мне. «Где ты ее подцепил, счастливчик»?

Беременность

С Леночкой мы встречаемся не по расписанию, а внезапно. Почти всегда с погодой в это время какая-то неразбериха. Оно и понятно: когда на земле ураганы и снегопад или, не дай Бог, что-то выходит из строя, когда задержки и отмены рейсов, у лётных экипажей нет работы. В столовой-кафетерии «Голубой салон» всегда ясная и безоблачная погода.

— Вам побольше макарон или поменьше? Сыр пармезан лежит во-он в той тарелке. Возьмите, сколько посчитаете нужным.

— Спасибо.

— Пожалуйста. И, если что-то не так, обращайтесь.

Здесь галантные лётчики уступают места стюардессам и друг дружке. В обычной жизни и общественном транспорте они такой возможности лишены. Поскольку общественным транспортом не пользуются. Я сажусь туда, откуда мне издали машут рукой.

— Здравствуй, воздушный шарик. Ты уже занимаешь чуть больше места на земле. Взлетать стало трудно?

— А ты всё там же, в нашем «Голубом сале». Шёл бы к себе в «Ложку».

Это у нас обычный обмен колкостями. Вокруг радостные, ухоженные лица стюардов, их длинные пальцы украшают кольца. На их неземных лицах нет морщин и следов забот. Стюарды принадлежат к группе нетрадиционной сексуальной ориентации.

— Садись, покушай свою картошку с голубцами.

— А я не помешаю голубцам?

— Голубцы уже покушали. Сейчас они свалят, — говорит она мне по-русски и подмигивает.

«Голубцами» на языке Леночки зовутся стюарды-нетрадиционалы. Я-то знаю, что после язвительных немецких подруг ей приятно посидеть не в компании престарелых капитанов-дальнобойщиков и стюардесс «Евровингс» в провинциальных красных шарфиках, а поболтать по-русски с «родным человечком».

— У меня к тебе вопрос, Леночка, как к профессионалу. Я смотрел вчера по телеку передачу. Про одну кассиршу, которую выгнали с работы. Имеет ли право начальник выгонять своего работника, если та проработала тридцать лет на своём месте и была уличена в краже одного евро и восьмидесяти центов?

— Нет.

— Но ведь доверие начальства навсегда подорвано. Так в передаче сказали.

Со стен к нашему разговору прислушиваются плакатные лётчики и стюардессы шестидесятых годов.

— Дураки они. И на кассе никогда не работали. Касса всегда не сходится с суммой проданного в конце дня. Ты крутись, как хочешь, обсчитывай, а себе чуть-чуть оставь больше. А то прогоришь. Так любой кассир делает. На кассе резерв должен быть. Я так думаю, десятка-двадцатка.