Читать «Заговор» онлайн - страница 61

Мистер Джеймс собственноручно открыл ей дверь небольшой комнатушки в коридоре за эстрадой. За стеной надрывно пилила скрипка, а Натали сидела на краю потертого плюшевого диванчика и все еще никак не могла привести свои мысли в порядок. Пожилая негритянка принесла ворох платьев, молча сложила их в кресло и так же безмолвно удалилась. Гардероб был не из лучших. После долгих размышлений она остановила ^v свой выбор на строгом, кофейного цвета ансамбле. Зашел в комнату грустный человечек в поношенной сиреневой рубашке, кашлянул, в ответ на ее недоуменный взгляд тихо спросил:    •

—    Мисс что-либо нужно от оркестра?

Натали сразу же определила в нем своего соотечественника. Ответила по-русски:

—    Что же вы можете предложить?

Человек всплеснул руками:

—    Мадам из России? Боже мой, как же это я сразу не догадался?! Я мог бы внимательно посмотреть на ваше прекрасное лицо и сразу бы понял, что только в России могла вызреть такая прекрасная женщина. Меня зо-

вут Моисей Израилевич... да-да... Моисей Израилевич Плотник. Для англосаксонского уха слишком сложно, поэтому меня зовут здесь просто Моисеем. Милочка, вы позволите мне сесть? У меня варикоз, и стоять на ногах просто невозможно. А стоять приходится целый вечер, иоэтому я днем стараюсь не перегружать мои бедные ноги.

—    Пожалуйста. Мне очень приятно.

—    О, вы себе не представляете, милочка, как трудно привыкать к здешним порядкам! У себя в Ростове я имел все, о чем может мечтать человек без претензий... Моя скрипка давала мне возможность кушать не только хлеб, но и хлеб с маслом. Я уже не говорю об удовлетворении художника... Как меня слушали, милочка, как мне аплодировали! Потом были эвакуация, скитания по разным городам. Я играл во французском оркестре в Одессе, и французы уговорили меня ехать на своем корабле. И я поехал, старый глупый человек. Что я искал в той самой Франции? Если съел полгорбушки хлеба, то нельзя выбрасывать остальное, для того чтобы закусить пирожным. Мне то французское пирожное поперек горла стало, милочка. И вот я здесь, а мои дети неизвестно где. И я должен на старости лет искать себе подушку за столько километров от дома. Вот что я вам хочу сказать, милочка. Боже мой, я все время говорю о себе, но не услышал от вас ни слова. Я даже не знаю, как вас зовут.

—    Меня зовут Натали.

—    Наташа... Прекрасное имя. Уверяю вас, нет никакого смысла менять его на французский лад. Это чудесное имя. Я одобряю выбор ваших уважаемых родителей. Итак, вы теперь здесь. Если не секрет, каким образом вы, цветущая, юная женщина, оставили родину?

—    Об этом потом, Моисей Израилевич.    ■

—    Хорошо, хорошо, — покорно согласился он, и его маленькие ручки суетливо запорхали над острыми коленками, — хорошо, хорошо!.. Я понимаю, есть дела, о которых нельзя спрашивать. Я просто рад тому, что теперь мне хотя бы можно будет с вами поговорить о Ростове. Вы не были в Ростове? Нет? Какая жалость! Это прелестный город. И все равно я рад. Я не скажу, что вы выбрали самое лучшее место для работы в Бруклине, вы простите меня, Наташа, я уже отношусь к вам как к своей собственной дочке. Ее, бедняжки, уже давно нет на свете, но она постоянно стоит передо мной,