Читать «Immoralist. Кризис полудня» онлайн - страница 86

Между второй отбивной и стопкой водки в комнату ворвалась Машка и судорожно закурила. Когда дым рассеялся, она разглядела Исаича, свинину и водку. Композиция сомнений в греховности происходящего не оставляла. Машка томно приподняла крутую бровь и пошла в атаку.

После пяти походов на концерт, двух пьянок и одной драки Машка сообщила родне, что мужа нашла сама, и остается в России навсегда.

Родителей с обеих сторон удовлетворил как финансовый статус семей, так и религиозная принадлежность брачующихся. После свадьбы, охарактеризованной супругами как «пиздец безалкогольный», наступило благоденствие.

.Где-то на Ваське есть двухэтажный особняк, половину которого занимает семья Машки и Исаича. Есть там и ванна, и биде. На первом этаже они ведут частный прием, а их сын Олег гоняет во дворе мяч с другими мальчишками. Их можно иногда увидеть в рок-клубах или гуляющих по ночному Невскому. Они счастливы.

Но, честно говоря, мои отношения с общажными арабами были не слишком идилличны.

«Арабы — наши родственники. Что может быть хуже родни?» — говаривала одна еврейка, приходившаяся мне бабушкой.

Воспитанный в духе постинтернационализма, ни родственных чувств, ни неприязни к арабам я не испытывал. На момент начала самостоятельной жизни мое знакомство с арабским миром сводилось к творчеству Абу Таммама и стишку «Над арабской мирной хатой гордо реет жид пархатый».

В институте мне пришлось познакомиться с ними поближе — те абитуриенты арабского мира, которые набирали наивысший балл на тестах, ехали учиться в Штаты и Европу, те, что поплоше — оставались по месту рождения, а совсем дикие доставались нам. Для начала они год учили русский язык на подготовительном отделении и осваивали Питер.

Как-то в курилке я разговорился с суданцем. По-русски он не говорил вообще, я же по-арабски знал два самых важных слова: «хабиби» и «шармут». Их общежитские арабы использовали чаще всего — пока не дала — хабиби, как только дала — шармут. Если не дала вообще — тоже шармут. Для светской беседы я их использовать поостерегся, и говорили мы по-английски, который знали одинаково плохо.

— how do you spend your spare time?

— with my girlfriend, she is Russian.

— what language you speak with her? ¹

— We speak language of sex.¹

— Хюй, песьда!

¹ — Как ты проводишь свое свободное время?

— С моей русской подружкой.

— На каком языке вы общаетесь?

— На языке секса (искаж. англ.).

По моему скромному разумению, девушки с таким словарным запасом обитали у Московского вокзала, давали за два жетона на метро и к биологическому виду Homo sapiens отношение имели весьма опосредованное. Впрочем, дорвавшимся до секса юнцам было все равно.

В нашей секции арабский мир был представлен Кайтом, маленьким кривоногим опёздалом. Ему недавно исполнилось тридцать три, но, к сожалению, приколотить, куда следует, его забыли, и похотливый краб свободно перемещался по общежитию, щипая клешней все, до чего мог дотянуться. В моем случае он мог дотянуться до задницы. Персонажам, имевшим средний рост, приходилось хуже — Кайт их щипал за все части тела, даже за голову. Били его каждый шаббат — появление первой звезды пятничным вечером совпадало с чьим-нибудь опьянением, и распаленные алкоголем и колесами соседи отрывались за полученный на неделе харрасмент. Но, поскольку на щипковый рефлекс побои не влияли, арабского гостя решено было выжить.