Читать «Immoralist. Кризис полудня» онлайн - страница 54

...Закрыв за ним дверь, Аня идет на кухню, потом возвращается в разворошенную постель. Пьет большими глотками мартини, ест руками холодную курицу, механически, перевирая слова, подпевает песне, любимой когда-то давно — пятнадцать лет назад, перед разводом с мужем:

Имя всего одно

Схоже с моим так странно

Я повторяю — Анна,

Анна Каренина...

...Кто-то вдоль шоссе поднимает руку, Мурад притормаживает раздолбанные «Жигули». Двести, в центр. Все, как два месяца назад — и маршрут, и сумма. Он искоса смотрит на севшую в машину девицу — нет, в этот раз это не искрящаяся хмельным обаянием Анна. Этой он не предложил бы ее подождать, даже если было бы время. А времени все равно нет — надо ехать в аэропорт.

Мураду двадцать три. Ему нужна женщина с квартирой, а еще лучше — чтоб прописала. Он умеет быть благодарным, хорошо умеет. Чего ей еще надо? Какие выкидыши? Какие ровесницы? Какая душа? Он-то знает, где находится у таких баб душа, отбитая намертво множеством случайных членов, такая же темная, как прокуренные за двадцать лет легкие.

Высадив слишком сильно надушенную девчонку на Тверской, он включает магнитолу и несколько секунд слушает лицемерные страдания землячки: «Этот город наполнен деньгами и проститутками»...

— Врешь, — раздраженно бормочет Мурад и чуть резче, чем стоило бы, давит на выключатель магнитолы. — Врешь.

— Дурак, — равнодушно думает на другом конце Москвы Аня и, допив бутылку, выключает свет.

К утру от надписи на стекле «Жигулей» не останется и следа. Я так ничего и не спрошу, молча проехав ночную Москву насквозь — от аэропорта до аэропорта.

***

Я, кстати, певицу Земфиру не люблю. Она у меня неправильный ассоциативный ряд вызывает. Долгое время мы с женой были уверены, что ее стишок «не взлетим, так поплаваем» написан не про глубокие переживания башкирской дивы, а про нашу газовую колонку. Зачем мы вообще ее включали — было непонятно: воду она почти не грела, зато или норовила взорваться, или давала течь, а то и вовсе травила обитателей квартиры газом. Но — самовнушение великая сила, и при включенной колонке вода казалась не такой холодной.

У нас в августе 97-го не было денег, жилья и представления о том, как строить жизнь дальше. На руках имелись: твердое решение развестись, лесбиянка Маняша и два диплома об окончании мединститута. Как интеллигентные люди, неоднократно пиздившие друг друга бытовыми электроприборами, с разводом решили погодить: сначала жилье с работой, а потом развод, и лесбиянку пополам бензопилой. Что мы, еще несколько месяцев друг друга не потерпим? Потерпим. У нас еще утюг в ход не пошел, да и фен таит в себе новые, не изведанные возможности.

И мы сняли комнатку на Дмитровском переулке. Прямо за «Шератон Невский палас». Это ведь так элегантно: прощаешься с кем-либо у «Шератона», мол, вот я и дома, проходишь его насквозь — и прыг в гадюшник. А что вы хотели за 20 баксов в месяц? Что хотели, то и имеете:

Сортир — 1 шт, телефон — 1 шт, чертова колонка —1 шт, раковина на кухне — 1 шт, ванной нет, потому что нет, соседей — много.