Читать «Философия человека в творчестве Ф. Достоевского» онлайн - страница 420

Смысл того кризиса, который переживает Иван, также достаточно понятен, если учесть все сказанное ранее. Каждый герой романа несет в душе своего Бога и своего дьявола, и в его жизни наступает момент, когда происходит решающее столкновение этих начал. В жизни Дмитрия это произошло в критический момент его отношений с отцом, когда он стоял перед окном, в котором виднелся профиль отца, и сжимал в руке медный пестик. Как мы уже говорили, в изображении Ивана Достоевский наиболее остро передает диалектику человеческой души, поэтому в истории Ивана борьба его Бога и его дьявола особенно выразительна и напряженна: она отражается и в его отношениях со Смердяковым, и в его любви-ненависти к брату Дмитрию, и даже в прямо противоположном смысле его «литературных» произведений — «Геологического переворота» и «Великого инквизитора». И все-таки и в истории Ивана есть кульминация, окончательное столкновение противоположно направленных начал — это суд и самопожертвование, совершенное ради спасения брата Дмитрия. На наш взгляд, в этот момент в Иване и свершается то положительное «решение сердца», о котором говорил в начале романа старец Зосима. Приступ безумия оказывается для Ивана формой «очищения», он до конца осознает сущность своего дьявола, объективирует его, и все это помогает ему окончательно победить это темное начало своей личности.

В новой жизни, которая наступит после его выздоровления, он соединит наконец свой отточенный разум со своим страстным сердцем, соединит карамазовскую жажду жизни с глубокой и подлинной верой, твердо овладевшей его душой. Отрицание мира, которое раньше господствовало в его вере, останется в качестве преодоленного момента в ней, а ее высшим моментом станет то радостное приятие мира в его высшем совершенстве,

которое демонстрирует Кириллов в своих «пяти секундах» (и к которому приближается в своей жизни Зосима). Точно так же и неприязнь к ближним, которую демонстрирует в начале своей истории Иван, должна смениться подлинной любовью к ним. Намек на это содержится в эпизоде перед его кошмаром, когда, возвращаясь домой от Смердякова, после твердого решения выступить на суде с признанием, он спасает от верной гибели пьяного мужичонку, лежащего без чувств в снегу.

Таким образом, можно достаточно уверенно предположить, что Достоевский мыслил будущее Ивана вполне позитивно: его кризис закончится подлинным воскресением и возрождением в качестве «высшего человека». Но теперь нужно добавить, что он не единственный «высший человек» в романе, точнее, в том будущем, которое угадывается в финале романа. Можно без малейших колебаний утверждать, что Иван выступает в романе как Иоанн Креститель (на это прямо намекает его имя), который выводит на путь истины того, кому предстоит стать подлинным «высшим человеком» для всех окружающих людей, наиболее полно выразить в себе идеал человеческого совершенства и, значит, стать подобным Иисусу Христу. Мы, конечно, имеем в виду его брата Алешу. Дмитрий несколько раз называет Алешу земным ангелом и херувимом. Мы уже говорили, что это нельзя понимать в буквальном смысле — ангельская и человеческая природа в мировоззрении Достоевского различаются принципиально. Но это значит, что в Алеше Дмитрий прозревает его грядущее человеческое совершенство. Теперь мы можем полностью воспроизвести слова Дмитрия об Иване как высшем человеке, на самом деле он чувствует, что Алеша со временем пойдет дальше Ивана: «Я хоть и говорю, что Иван над нами высший, но ты у меня херувим. Только твое решение решит. Может, ты-то и есть высший человек, а не Иван» (15,34).