Читать «Ашвагхоша Жизнь Будды Калидаса Драмы» онлайн - страница 43

Чтоб веру верную искать.

Но пусть отец, тс>мясь, не рвется За мною в помыслах своих И пусть не помнит призрак сына И ту привязанность порвет.

А ты, прошу я, не печалься О том, что так я говорю,

Но сохрани заветный камень И весть мою царю снеси».

С почтеньем слову увещанья Смущенный Чандака внимал,

И, простирая руки, молвил,

И так царевичу сказал:

«Те повеленья, что даешь мне, Боюсь, прибавят к скорби скорбь, Что в сердце глубже погрузится,

Как слон, что бьется меж трясин. Когда порвут внезапно-грубо Привязу нежную любви,

Как может тот, в ком бьется сердце, Не тосковать и не скорбеть!

Руда златая под чеканом Быть может сломана порой,—

Так как же с сердцем, если сердце Печали тяжко пригнетут!

Царевич был в дворце сохранен,

Он был как чадо между нянь,—

Как быть ему в лесу дремучем И истязанья выносить?

Когда коня седлать велел мне,

Я был мучительно смущен,

Но силы Неба мне внушили,

Что должен я послушным быть.

А ты, царевич, так решаясь Дворец оставить верный свой,

Каким намереньем влеком ты И чьим покорствуешь словам? Скорбит народ Капилавасту,

Объята скорбью вся страна,

Отец твой, помнящий про сына,

Ведь он не молод уж теперь,

Его оставить — дурно это.

Коль кто не чтит отца и мать И дом родимый покидает,— Одобрить это можно ль нам?

Ты был беспомощным ребенком,

Г отами грудь тебе дала И молоком тебя кормила,—

К н^й обращаться ли спиной?

Среди семей достопочтенных,

Где добродетельная мать,

Возможен ли такой поступок И одобрителен ли он?

Дитя Ясодхары, что будет От года к году созревать,

Оно так не уйдет из дома И не покинет мать свою.

Но, если ты семью покинул И от царя-отца ушел,

Не прогоняй меня отсюда,

Ты мой хозяин, я слуга.

С тобой моим я связан сердцем Как жар — с кипящею водой,—

Как без тебя могу вернуться,

Тебя оставив меж пустынь?

Как во дворец прийти к царю мне, Как буду я ответ держать?

Как отвечать мне на упреки Всех обитателей дворца?

И как описывать тебя мне? Отшельник телом искажен.

Я полон страха, я робею,

Слов подходящих не найду.

Кто в целом царстве мне поверит? Коли скажу, что жжет Луна,

Скорей поверят, чем что может Царевич — жестко поступать. Утончен сердцем он и нежен,

В нем к людям — жалость и любовь, А бросить тех, кто был любимым,

Не постоянный в этом дух.

Вернись домой, вернись, молю я, Свое томление смири».

И слушал Чандаку царевич,

И пожалел его печаль.

Но сердцем был он тверд в решеньи, И так ему он отвечал:

«Зачем такая боль разлуки,

Зачем она из-за меня?

Все существа, путем различным,

О постоянстве говоря,

Явить хотят свое влиянье,

Чтоб не покинул я родных.

Когда ж умру и стану тенью,

Тогда — как смогут удержать?

Я был во чреве у родимой,

И родила она меня —

И умерла,— вскормить родного Судьбой ей не было дано.

Одна жива, мертва другая,

Где разность встретится дорог?

Как в чаще леса, на деревьях,

Все птички — по две в темноте, Придет заря — и разлетелись,

Так все разлуки в мире здесь. Встают высоко в небе тучки,

Как сонмы островерхих гор,

Но вмиг опять они разъяты,—

Так с человеком человек.

Начально это заблужденье,

Любовь и общность меж людей,

Все, как мечта — за сном, растает, Не называй же имена.