Читать «Ашвагхоша Жизнь Будды Калидаса Драмы» онлайн - страница 34

Что приходит несомненно,

То должно к тебе прийти,

Юность в старость облачая,

Общий примешь ты удел».

Бодгисаттва, что готовил С давних дней оплот ума,

Зодчим мудрости высокой Безупречным быть хотел,—

О преклонности печальной Слыша верные слова,

Так сражен был, что внезапно Каждый волос дыбом встал.

Как в грозу раскаты грома Обращают в бегство скот,

Так сражен был Бодгисаттва И глубоко воздохнул.

С сердцем, сжатым пыткой «Старость», Взор застылый устремив,

Думал он о том, как скорбно

Бремя дряхлости узнать.

«Что за радость,— так он думал,— Могут люди извлекать Из восторгов, что увянут,

Знаки ржавчины прияв?

Как возможно наслаждаться Тем, что нынче силен, юн,

Но изменишься так быстро И, исчахнув, будешь стар?

Видя это, как возможно Не желать — бежать, уйти?»

И вознице Бодгисаттва Говорит: «Скорей назад!

Что сады мне, если старость Надвигается, грозя,

Если годы этой жизни Словно ветер, что летит?

Поверни же колесницу,

Во дворец вези меня».

Но, как бы придя к гробницам, Был и дома скорбен он.

Царь, узнав о грусти сына, Побудил его друзей Предпринять прогулку снова,

И велел прибрать сады,

И еще пышней украсить Всю дорогу повелел.

Но теперь явился Дэва Как недужный человек.

Он стоял там у дороги,

Безобразен и раздут,

С бормотаньем, весь заплакан, Руки, ноги — сведены.

И спросил опять царевич:

«Это что за человек?»

Отвечал ему возница,

И ответ гласил: «Больной.

Все четыре естества в нем В беспорядке сплетены ^п,

Силы нет, и весь он слабость, Просит помощи — других».

И царевич, это слыша,

Сразу сердцем грустен стал И спросил: «Один ли только

Скорбен он, или есть еще?»

И ответ гласил: «Такие Всюду в мире люди есть,

Кто живет, имея тело,

Должен в жизни ведать боль». Слыша это, был царевич Мыслью скорбною смущен:

Так, порой, на ряби водной Схвачен зыбью лик Луны.

«Кто в печи великой горя Ввержен в дым и в жгучий жар, Как он может быть спокойным, Может ведать тишину?

Горе, горе ослепленным,

Если может вор-болезнь Каждый миг предстать пред ними И в веселье бросить тьму».

Вновь златая колесница Повернулася назад,

И скорбел он — боль недуга Видя в зеркале ума.

Как израненный, избитый,

Тот, кто посох должен взять,

В одиночестве, в безлюдьи,

Так он жил в своем дворце.

Царь, узнав, что сын вернулся, Вопрошает — почему.

И ответ ему был точный:

«Боль недуга увидал».

На блюстителей дороги Царь посетовал весьма,

Сердце он сдержал, тревожась, Ничего он не сказал.

Он число поющих женщин Увеличил во дворце,

Вдвое громче раздавались Звуки пения теперь.

Эти лики, эти звуки Чарой быть должны тому,

Кто, лелея наслажденья,

Дом не должен разлюбить.

Днем и ночью, множа чару, Умножается напев,

Но царевич не внимает,

И не тронут чарой он.

Царь нисходит самолично,

Чтоб сады все осмотреть,

Избирает свиту женщин С наилучшей красотой.

Тех, что смогут все устроить,

С быстрым вкрадчивым умом И мужское сердце могут Нежным взглядом уловить.

Он еще поставил стражей Вдоль по царскому пути И убрать велел с дороги Все, что может ранить взор. Знаменитому вознице Убедительно сказал,

Чтоб смотрел он хорошенько, Надлежащий выбрал путь.

Между тем великий Дэва Из пречистой высоты,