Читать «Каменный пояс, 1975» онлайн - страница 118

В конце войны меня откомандировали в штаб фронта, а оттуда — на Дальний Восток. В день отъезда Иван Данилович отсутствовал, и я уехал, не простившись с ним. В том же году, после разгрома Квантунской армии, меня демобилизовали. Я, никогда не думавший быть военным и ставший им по случаю войны, бесконечно радовался, что наконец-то, после долгих лет службы, сдам оружие и уеду домой.

...Позади остались синие воды Байкала, туннели, Шаманский камень, покрытые первым осенним золотом леса Сибири. Поезд миновал Омск и подъезжал к Уралу. Я поминутно выглядывал из окна, стараясь не пропустить села Барабихи, что рядом со станцией и вот-вот должно показаться. Это было село Алексея, куда я непременно собирался заехать. Хотелось поклониться местам, где он родился и вырос и где, наверное, сейчас, вернувшись с войны, доживает свой век Иван Данилович.

Едва поезд замедлил ход, подходя к станции, как я уже соскочил с подножки вагона.

С трепетом в сердце подошел к заветной избе. Остановился у крыльца: постучать или обождать немножко? Да, надо успокоиться. Наконец, собравшись с мыслями, потянулся к стеклу. На стук никто не отозвался. Ладно, подожду еще. Меня охватило чувство, будто я стою не у чужого, а у своего дома, в котором не был много лет, и вот сейчас должен встретиться с матерью, хотя знаю, ни дома, ни матери у меня нет с сорок первого года.

Постояв немного, бросил папиросу и открыл дверь. В избе никого не было. Мне стало неловко, и я подумал, что надо выйти, постоять на крыльце, пока кто-нибудь появится. Но выйти уже не мог. Из старой багетовой рамки, висевшей на стене, на меня смотрел Алексей. Он улыбался, сверкая белыми зубами, над его льняным чубом — ветка цветущей яблони. Весна... Я застыл, не в силах оторваться от фотографии. В памяти всплывали картины пережитого. Да, это было тогда в Орле, где начинали службу. Там, на берегу Оки, в саду, который почему-то назывался «Ботаник», и был сделан этот снимок. Мы даже получать его ходили вместе... И вдруг стало казаться, что Алексей жив, что он сейчас войдет в избу... Стук в сенцах вывел меня из полузабытья. Я обернулся и увидел Ивана Даниловича.

— Ох ты, вот удача-то! — воскликнул он и вдруг остановился. — Постой, да ты, никак, майор? Виноват. Сразу-то и не приметил.

— Все. Отслужился я...

Он будто не слышал, вытянулся — руки по швам — пристукнул каблуками: солдат всегда солдат.

Мы сидели и вспоминали бои на Днепре, под Яссами, на мутном Одере, куда довелось дойти вместе. И по тому, как он прищуривал правый глаз, как причмокивал языком, я снова видел того Ивана Даниловича, которого знал на войне. Веселый, разговорчивый, он был душою солдат. Нередко, сидя в окопе, рассказывал какую-нибудь историю и порой подсыпал такого перцу в свой, наверняка, выдуманный рассказ, что все покатывались со смеху.

— Значит, домой?

— Домой, Иван Данилович.

— Ну что ж, веселись, душа!.. Только помнится... — он понизил голос. — Помнится, нету у тебя дома.

— Нету, Иван Данилович.

— А ты вот чего, — он поднял синие, окаймленные морщинами глаза, — оставайся... У нас тут простор. Леса, озера... И еще стройка развертывается... Сам думал пойти на строительство. Приехал с войны — бобыль бобылем. Тоска... Совсем было пошел, а председатель — не пущу и только. Что ж это, говорит, получается, столько лет в селе прожил, а теперь — бежать? Никак это тебе, старому, не подходит. Он, председатель, бывший старшина. Душа человек. Подумал, как такого обидеть? Да и года не те. На стройку оно сподручней молодым. Ладно, говорю, давай на ферму. Поначалу возчиком был, теперь за скотом хожу... Крепнет хозяйство. — Он походил по комнате и снова повторил: — Так, значит, домой... Ну, что ж, веселись, душа!.. А мне люди передали: «Беги, Данилыч, тебя военный начальник ищет». Что, думаю, за начальник? Бегу, ломаю голову, а чтоб про тебя — и в мыслях не было...