Читать «Летающая В Темных Покоях, Приходящая В Ночи» онлайн - страница 151

— И кем же?

Фишель сгорбился, обхватил голову руками.

— Рабби, — сказал он глухим голосом, — это и правда была еврейская семья. Но очень особенная семья, рабби. Вы не перебивайте, вы слушайте дальше.

Реб Хаим кивнул. И то сказать — после преобразившихся ног бывшего солдата он уже и не удивлялся ничему. Но тем не менее, стоило ему случайно взглянуть в окно, за которым шла обычная суетливая жизнь еврейской улицы, ехали телеги, покрикивали возчики-балагулы, переругивались лавочники, а мамаши звали своих голосистых детишек, — как виденное ночью представлялось ему сном, нелепым наваждением. А едва он отворачивался от окна, как взгляд его упирался в странную фигуру сидевшего на табурете Фишке-солдата, больше похожего на уродливую птицу. И тогда всё, что рассказывал Мазурский, представлялось ему пугающей правдой.

— Я узнал не сразу, — сказал Фишке-солдат. — Не сразу узнал о том, что дом этот необычен и необычны его хозяева. Нет, рабби, не сразу, я ведь еще чуть ли не неделю лежал, будто покойник.

И поведал он раввину, внимательно его слушавшему, о том, как в первый раз пришел в себя — после долгих дней забытья, во время которого его и переправили. Тогда обнаружил он себя лежащим в чистой постели, в темной комнате. И темнота была непонятной: то ли ночь наступила, то ли просто ставни на окнах закрыты, а всего света — тоненькая свеча, стоявшая в углу на столе. Фишель сел на краю широкой кровати и принялся вспоминать: где он и как сюда попал? Вспомнил он то, что потом и рассказал Стерне-Двойре.

Прислушавшись к своим ощущениям, отметил Фишель, что чувствует себя вполне выздоровевшим и даже посвежевшим. Встал он с постели, надел аккуратно сложенную на стуле свою форму, обул сапоги, стоявшие у кровати, и направился к двери.

За дверью он увидал — вернее сказать, угадал в кромешной темноте — длинный коридор, а вот в конце его и вправду увидал — увидал слабый свет. Пошел он на этот свет и вышел наружу.

Снаружи и впрямь была ночь. Вверху видны были редкие звезды. И в их слабом свете Фишель разглядел дом, в котором нашел приют. Странным он показался ему в тот первый раз — словно строили его кое-как, не особо задумываясь, где закончится стена, а где начнется крыша. Стены были кривые, сложенные из грубых камней, таких больших, что подивился Фишке-солдат силе неизвестных строителей, поднимавших валуны. Окна тоже были кривоваты, а покосившаяся дверь каким-то чудом висела на столь же кривом косяке. И вот сразу как-то Фишелю пришла в голову странная мысль, будто дом этот вроде бы и не человеческой постройки. Неприятные чувства вызывал облик дома. А еще — сильно удивился Фишель тому, что вокруг не было более никаких строений. Сколько ни глядел он по сторонам, нигде не было видно ни одного огонька. И ни одного звука не доносилось ниоткуда. В памяти его, смутной из-за забытья и бреда, как-то отпечаталось, что новое его убежище находилось рядом с какой-то деревней или селом.

— Но ведь вы знаете, рабби, не бывает так, чтобы было село, а звуков никаких не было. Село — да любое поселение человеческое, — оно всегда слышно. То собака тявкнет, то дверь скрипнет, лошадь заржет или путник какой запоздавший пройдет. Да и вообще — крестьянская жизнь начинается рано. А тут — ничего, будто уши заложило. И сразу понятно стало: кроме дома этого кривобокого, никого и ничего вокруг нет.