Читать «Женщины у колодца» онлайн - страница 37

Да, Оливер и сам так думает. Ведь собственно отец является творцом ребёнка. Мать — только почва, на которой ребёнок вырастает, как вырастает посаженное в землю растение. Разве это не ясно для всех? Трава растёт, корабли плавают по воде, небо усеяно звёздами — всё это понятно само собой. Но ведь тут дело совсем иное. И никто, ни один человек во всём мире не может объяснить, почему Франк, такой ещё крошка — он ведь меньше аршина длиной! — всё-таки обладает уже рассудком. Иёрген, не отличавшийся разговорчивостью, повторил лишь свою обычную поговорку: в природе много скрыто тайн!

Но в городе иначе судили об Оливере. Там находили, что его семья должна была бы посадить его на хлеб и на воду за его леность. Разве это дело оставаться дома из-за маленького ребёнка вместо того, чтобы выезжать в море?

Однако если многое было скрыто в природе, то и у Оливера была своя тайна. Конечно он был ленив, но разве у него не было оснований для этого?

Однажды утром он заметил, что у Петры лоб покрылся крупными каплями пота, в то время как она варила кофе.

— Ты нездорова? — спросил он её.

— Да, — отвечала она,

Он не сказал больше ничего, съел свой завтрак и отправился удить рыбу. Он вернулся только к вечеру. Петра сделалась совсем нестерпимой. У неё был такой вид, как будто дна страдает зубной болью. Оливер заметил, с какой осторожностью она жует. Она не хочет пить кофе, не может видеть его и даже ощущать его запах. Она уходит и плюёт по углам...

— Тебе всё ещё нехорошо? — опять спрашивает он.

— Ну да. Ведь ты же слышал это! — отвечает она с раздражением.

Он посмотрел на неё каким-то двусмысленным образом. Совершенно открыто, не скрываясь, он медленно обвел её взором всю, с ног до головы, нарочно так, чтобы она это заметила. Петра потупила глаза и вздохнула.

О, Петра обладает большой сообразительностью, она всё поняла!

— Не хочешь ли ещё кофе? — спросила она и налила ему чашку.

Он не ответил, вздыхая и как будто погружённый в размышления, точно не видел и не слышал ничего. Тронул ли он и её своим вздохом? Во всяком случае, она как-то притихла, стараясь не шуметь, убирая в комнате.

— Пей же кофе, пока не остыл, — сказала она. И вот Оливер, словно очнувшись, пришёл в себя и встал. Где были его мысли? Быть может в стране, где растут апельсины, или... в преисподней?

Всё сошло бы хорошо, без шума, но случай опять всё испортил.

— Да, да, Франк, теперь я ухожу, — обратился Оливер к спящему ребёнку. — Вечером я приду к тебе.

Он стал что-то искать, сначала в карманах, потом на полке, открыл ящик комода и заглянул в него. Но нигде он не находил того, что искал. Наконец, он нашёл это в колыбели ребёнка. Это был рыбный нож — страшная вещь, оружие, которое он всегда брал с собой на рынок. Он дал поиграть им ребёнку накануне вечером и потом забыл. О, это было невероятно! Петра всплеснула руками и разразилась громким смехом. Впечатление, произведённое на неё вздохом Оливера, испарилось, и он, точно побитый, крадучись вышел из комнаты и отправился на работу.

Чем вызвана была эта выходка? Разве это не была простая игра с ним? Разве замужняя женщина не может быть нездоровой, не может почувствовать отвращение к кофе?