Читать «Я не свидетель» онлайн - страница 11

Шоор приехал в Старорецк за двое суток до официального открытия аукциона. Во-первых, чтобы в спокойной обстановке сделать съемки, заключить новый контракт, поскольку в июне истекал срок предыдущего. Учитывая возросший тираж журнала, который в прошлом году был куплен новым владельцем — Густавом Анертом, и то, что теперь издание будет не только на немецком, но и на английском и французском языках, пойдет в розницу и по подписке в некоторые англои франкоязычные страны, сумма контракта возрастает. Шоор надеялся, что это не испугает директора завода, человека умного, предприимчивого, умеющего заглядывать на несколько лет вперед. Во-вторых, было у Матиаса Шоора и приватное дело в Старорецке. Владелец и издатель журнала «Я — жокей» Густав Анерт попросил Шоора попытаться разыскать следы своего дядьки, — оберста вермахта Алоиза Кизе, погибшего в Старорецке при странных обстоятельствах в 1948 году в лагере военнопленных…

Приняв душ и поменяв сорочку, Шоор позвонил в дирекцию завода.

— Фрау Света? Здравствуйте! Матиас Шоор… Да-да… Спасибо, — узнал он голос молоденькой симпатичной директорской секретарши. — Только что… Да-да… Уже очень отдохнул… Вы же помните, как вы меня назвали: «Господин не терять времени»… Спасибо, соединяйте… Хелло, господин Орлов, это Шоор… да… Благополучно… Хотелось бы сегодня… Знаю, у вас, как это вы говорите, «сумасшедший день»… Какое-то любое ваше время… Годится… — он посмотрел на часы. — В восемнадцать зеро-зеро… Мой номер сто и восемь. До встречи…

Шоор удовлетворенно поднялся с кресла, распахнул балконную дверь накурили. Деловая часть их встречи прошла неплохо. Сложив стопочкой свои экземпляры документов, привезенных Шоором, директор всунул их в прозрачную целлофановую папочку с изображением в левом верхнем углу золотым петушком в рамочке.

— Я думаю, мои коллеги возражать не станут, — сказал директор. Надеюсь, к вашему отъезду все подпишем.

— Да-да, это будет хорошо. — Шоор прошел в угол комнаты, где на специальной раскладной подставке стояла сумка. Раскрыв ее, он достал высокую коробку. — Вашему внуку, — подошел он к директору. Шоор знал, что подарки этому человеку можно вручать только после завершения дела. Директор придерживался надежной старой морали. Они с Шоором были ровесниками, обоим за шестьдесят, оба воевали, но никогда, по молчаливому, не объявленному уговору, разговоров на эту тему и выяснений не заводили.

— Что на этот раз? — спросил директор, разглядывая красивую коробку.

— Авторалли.

— Спасибо, то-то будет радости.

— Ребенок должен иметь радость. — Шоор знал, что никаких подношений, кроме какой-нибудь детской игрушки для своего семилетнего внука директор не примет.

— Как поживает ваш садовник? Я дома рассказывал о его цветах. Розарий — превосходно! Вы один раз говорили, что во время войны он спасал секретную картотеку с родословными лошадей. В репортаже об аукционе красиво будет дать этот эпизод: простой садовник спас такие документы, человек из народа. Демократично и не так сентиментально. Читатель любит… Как с ним встретиться, с садовником… как его?.. — спросил Шоор.