Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 226

Лишь как-то неровно дрожали ресницы…

Прозрачные тени лениво скользили,

И лунные сказки задумчиво плыли…

Далеко, над морем, дрожали зарницы.

21.1.1923. Сфаят

Когда Ирина прочла бальмонтовские «Сонеты солнца, меда и луны», ей очень захотелось овладеть этой новой для нее формой стихотворений, и она стала довольно много писать сонетов, пока не набила на них руку. Привожу два.

***

Мне снилось легкое, родимое, больное,

Что? — то слова не могут передать:

Нет этих чутких слов, чтоб рассказать

Все, что видало сердце молодое.

Мне вспомнилось далекое, родное,

Терзанья совести мне вспомнились опять…

Но для чего былое вспоминать,

Когда насмешкой кажется былое.

Бесплодное, погубленное семя.

В бесцельности утрачены года,

В них сон, бессмысленность, безумие, мечта…

На совести лежат они, как бремя…

Лишь узел дружбы связан навсегда —

Его не разовьет безжалостное время.

24. X. 1922. Сфаят

***

Когда рыдает ветер за стеной

И тихий стон звучит не умолкая,

То мысли, сон тяжелый разгоняя,

Смущают сердце странною мечтой.

Окутаны бесцветной темнотой,

Теснятся стены, давит ночь немая,

В душе слова поют не умолкая,

Слова… слова… волненье и покой.

И верю я: тревога юных лет

Пройдет, как сон, как взлет воображенья,

Я вспомню молодость с улыбкою смущенья

И жизни я потребую ответ:

Достойны ль те года тоски и сожаленья?

И жизнь ответит: Нет!..

29. IX. 1922. Сфаят

Но самое большое впечатление на Ирину произвел Блок. Он был для нее настоящим откровением. Она вчитывалась в каждую его строку, и его стиль оказал на ее стихи несомненное влияние.

На развалинах старого храма

Подняла улыбку весны…

Я люблю Прекрасную Даму,

Разлюбив свои мертвые сны.

Блок остался одним из любимых поэтов для нее на всю жизнь. Едва ли этому можно удивляться: ведь это была любовь целого поколения.

БЛОКУ

Когда в вещании зарниц

Предвижу я тоску и муки —

В знакомом шелесте страниц

Ловлю я трепетные звуки.

В них я ищу тоски моей

Беззвучный взгляд и холод зыбкий

И в черном бархате ночей

Любимый образ без улыбки.

И в вечный сон, и в мощный стон

Слились печаль и боль сомненья,

И от страниц, где думал он, —

Ищу спасенья.

21. IV. 1923

Поэзия акмеистов после короткого бальмонтовского головокружения сделала свое дело — стихи Ирины стали более простыми. В сущности, это отвечало вообще ее манере письма и содержанию ее стихов, связанных с серыми буднями ее сфаятского времени. Ахматова в этом отношении только подкрепила направление лирики Ирины, указав на ее возможности. Конечно, изучая Ахматову, Ирина не раз писала «под нее», но довольно обычное мнение, сложившееся в кругу поэтов о подражательности стихов Ирины вообще, совершенно несправедливо. И без Ахматовой, как утверждала Ирина, у всех поэтесс в их стихах есть что-то специфически женское. Во всяком случае, быть всегда, так сказать, «в тени» Ахматовой впоследствии ее очень волновало.

***

Мы — забытые следы

Чьей-то глубины.

А. Блок

Не широка моя дорога,

Затерянная в пыльной мгле…

Да что ж? Я не одна. Нас много,

Чужим живущих на земле,

Нам жизнь свою прославить нечем,

Мы — отраженные лучи,

Апостолы или предтечи