Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 142
Ирина Николаевна Кнорринг
И гаснут усталые взгляды,
И вьются нервные руки,
И губы — жадные губы —
В непомнящих зеркалах.
А жизнь ведь была загадкой,
Тоской железнодорожной,
Отсвечиваньем стали
Далёких, призывных рельс.
А жизнь ведь была дурманом,
Туманом осенней ночи,
Неверным и тусклым светом
Рассеянных фонарей.
Смотри в зеркала Ротонды,
Сжимай усталые руки,
Но облик в дыму папиросы
Не принимай за меня.
«Всегда, всегда рассказывать стихами…»
Всегда, всегда рассказывать стихами
О днях моих и о моих ночах.
Душа цветёт, как тонкая свеча.
Шатается беспомощное пламя.
А тени мечутся под потолком,
Слегка дрожат склонённые ресницы,
И тонкий, седенький дымок змеится
Над длинным, тростниковым мундштуком.
Залёг туман на улице пустой,
В нём копошатся маленькие страхи.
А тиканье будильника порой
Совсем не ямб, а нервный амфибрахий.
И пусть сегодня то же, что вчера,
И мы опять беспомощны, как дети, —
Я не забуду эти вечера
И не отдам их ни за что на свете.
«Должно быть, поздно. Тишина вокруг…»
Должно быть, поздно. Тишина вокруг.
Во всём отеле смолкли разговоры.
Кольцом огромным сильных рук
Сырая ночь охватывает город.
Бессонница — миганьем фонаря —
Когда не думается и не спится,
Пока заря — бесстрастная заря —
Кольцом оцепит тёмную столицу.
Зажжётся луч у тихого плеча,
И вновь — стихи с рассветной, новой силой,
О сердце том, которое вместило
Высокий гнев и светлую печаль.
«Я устала быть больной…»
Я устала быть больной,
Быть больной и быть усталой.
Время встало надо мной,
Время медленное встало.
Будто некуда идти,
Ночь — бессонна, день — несносен.
Осень спутала пути,
Все пути смешала осень.
Все пути переплела
Мгла тревоги и бессилья.
И молчали зеркала,
Зеркала не говорили.
А дыхание земли
Всё мучительней и слаще.
Я устала быть вдали,
Быть во всём ненастоящей.
«За окошком тускнеющей сталью…»
За окошком тускнеющей сталью
Предзакатная муть залегла…
От беспомощных взглядов устали
За сегодняшний день зеркала.
Хоть бросайся в холодную воду!
Хоть повесься на первом крючке!
Так, в ноябрьскую непогоду
Сердце бьётся в бессильной тоске.
А весна никогда не настанет.
Я, должно быть, навеки больна.
Оттого в предрассветном тумане
Побеждает меня тишина.
И, сплетая покорную скуку,
В длинной цепи моих вечеров,
Тихий дождь мне по стёклам настукал
Утомительный ритм стихов.
Ночью («Вижу — осенняя ночь в серебре…»)
Вижу — осенняя ночь в серебре.
Переливается блеском,
Тусклым отсвечиваньем фонарей
Сквозь кружева занавески.
Светлая мгла. И звенящая тишь.
И наболевшее горе.
Думаешь долго и долго не спишь.
После — холодные зори.
Переливается светлая муть
Бликами в створчатой раме.
Хочешь уснуть. Всё равно — не уснуть.
И — начинаешь — стихами.
Нервно отсвечивают зеркала,
Ёжатся тихие тени.
— Я никогда, никому не лгала
О предрассветном томленье.
Ночью тревога острей, чем всегда,
И безнадёжнее слово,
Что никогда, никогда, никогда
Больше не буду здоровой.
