Читать «Материнское молоко» онлайн - страница 3

Пройдя  через скрытые ворота и изгородь из деревьев, первое, что мы видим, это бледную  лужайку. Здесь растет молочно-зеленая трава. Она короткая и мягкая, а почва под  ней черного цвета, если ковырнуть пальцем. Лужайка идеально ровная и приятно  пахнет. Удивительно, что среди всех этих деревьев находится такой круг травы. Будто  вершина холма была подстрижена специально для домов и танцев, о которых я  грезил.

Сегодня  вечером, как только я оказываюсь в саду, эта трава привлекает мое внимание, и я  задерживаю на ней взгляд. Она растет в моих снах. Иногда посреди ночи я  представляю себе, что просыпаюсь лицом вниз, упираясь носом и ртом в мягкую  перину лужайки и посасывая ее сахарные травинки. А еще эта сияющая под светом  ярчайших лун, лужайка часто напоминает большой пруд. Я люблю смотреть на нее из  окна и вспоминаю свои сны. Хорошие сны. Не те плохие, в которых по ее яркой  поверхности двигаются всякие существа.

В  домах сейчас тихо и темно. В окнах нет света, и своими квадратными белыми стенами  они напоминают мне сараи, в которых живут фермерские животные. Вокруг большой  прочной постройки нет ни цветов, ни кустарника. Она разделена на два дома  тонкой внутренней стеной. Каждая задняя дверь обращена на молочное пастбище и  ведет на кухню. Словно одинокие часовые эти дома сторожат небо, скрытые для  лежащего под ними мира.

На  кухне нашего дома мы зажигаем лампы, наполненные розовым маслом, и начинаем  ждать. Но ждать никогда не приходится очень долго. Они спешно входят через  заднюю дверь. Мать и брат, Итан. До того, как я начал пить молоко, мне было  интересно, что они делают в соседнем доме без света. Но как только начал пить,  перестал думать об этом.

Будь  тише воды, ниже травы. В присутствии матери лучше не поднимать глаз. Она  крупнее первого сына, Саула, но кожа такая же бледная. Опустив глаза в пол, я  вижу нижнюю часть ее цветочного платья, местами прилипшего к тучному телу. В  розоватом свете, среди мечущихся теней я вижу торчащие из-под подола воробьиные  ноги, будто ее рыхлое тело было насажено на два костных стержня, чтобы оно не  каталось по полу. Но эти ноги очень быстрые. Обычно у меня едва хватает времени  забежать наверх и спрятаться у себя в комнате, когда я слышу топот ее ног,  спешащих из соседнего дома.

Она  разговаривает со мной низким, гулким голосом. Говорит, что я поступил  неправильно. Отводя взгляд, я смотрю на крошечную эмблему "Дэйнти  Мэйд" на эмалированной плите, стоящей возле шаткого кухонного стола.  Прочитывая буквы, чтобы отвлечься от ее голоса, я вижу, что они сделаны из  хрома, как названия на радиаторных решетках старых машин.

-  Посмотри на меня, маленький ублюдок, - говорит она.

Я  качаю головой. Не хочу смотреть. Меня тошнит от нее. Даже сильнее, чем от  собственного отражения в зеркале. Наверное, поэтому в нашем доме нет зеркал, но  в окне автобуса я всегда вижу, что молоко сделало с моим лицом.