Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 154

Род Гордиана был один из самых знаменитых в среде рим­ского сената. С отцовской стороны Гордиан происходил от Гракхов, с материнской - от императора Траяна. Большое состояние давало ему возможность поддерживать достоинст­во своего происхождения, а в пользовании этим состоянием он обнаруживал изящный вкус и склонность к благотвори­тельности. Дворец в Риме, в котором когда-то жил великий Помпей, принадлежал в течение нескольких поколений роду Гордиана. Он был украшен старинными трофеями морских побед и новейшими произведениями живописи. Вилла Гор­диана, находившаяся на дороге в Пренесту, славилась оригинальной красотой и обширностью своих бань, тремя роскош­ными галереями, имевшими по сто футов в длину, и велико­лепным портиком, который поддерживали двести колонн, сделанных из четырех самых редких и самых дорогих сортов мрамора. Публичные зрелища, которые он устраивал за свой счет и во время которых появлялись на арене сотни ди­ких зверей и гладиаторов, по-видимому, должны были превышать денежные средства подданного; тогда как щед­рость других сановников ограничивалась несколькими пуб­личными празднествами в Риме, Гордиан в бытность эдилом проявлял свое великодушие раз в месяц, а в бытность консу­лом распространял его на главные города Италии. Он был два раза возводим в это последнее звание - Каракаллой и Александром Севером, так как он обладал редкой способно­стью внушать добродетельным государям уважение, а в ти­ранах не возбуждать зависти. Его долгая жизнь протекала безупречно в занятиях литературой и в наслаждениях мир­ными отличиями в Риме, и, пока он не был назначен проконсулом Африки по выбору сената и с одобрения Александра, он, как кажется, уклонялся и от командования армиями, и от управления провинциями. При жизни этого императора Африка была счастлива под управлением его достойного наместника, а когда Максимин захватил верховную власть, Гордиан старался облегчить несчастья, которых он не был в состоянии предотвратить. Когда он принял против воли им­ператорское достоинство, ему было более восьмидесяти лет; на него смотрели как на последнего и достойного представи­теля счастливого века Антонинов, добродетели которых он воскресил своим управлением и воспел в изящной поэме, состоявшей из тридцати книг. Вместе с почтенным проконсулом был провозглашен императором и его сын, сопровождавший его в Африку в качестве помощника. Его нравы были менее чисты, чем нравы его отца, но его характер был так же симпатичен. Двадцать две официальные наложницы и биб­лиотека из шестидесяти двух тысяч томов свидетельствовали о разнообразии его наклонностей, а из того, что от него оста­лось после его смерти, можно заключить, что и женщины и книги служили не для одного удовлетворения пустого тщес­лавия. Римский народ находил в чертах лица молодого Гордиана сходство со Сципионом Африканским и, с удовольствием припоминая, что его мать была внучка Антонина Благочестивого, возлагал свои упования на те скрытые доб­родетели, которые, по его предположению, должно быть, та­ились под праздной роскошью частной жизни.