Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 152

Прежние тираны - Калигула и Нерон, Коммод и Каракал­ла - были легкомысленные и неопытные юноши, воспитан­ные на ступенях трона и развратившиеся от сознания своего высокого положения, от распущенности римских нравов и от коварства окружавших их льстецов. Но жестокосердие Мак­симина истекало из иного источника - из опасения внушить к себе презрение. Хотя его положение зависело от привязан­ности солдат, уважавших в нем те добродетели, которые бы­ли свойственны им самим, это не мешало ему сознавать, что его низкое и варварское происхождение, его свирепый вид и его совершенное невежество во всем, что касалось искусств и общественных учреждений, представляли крайне небла­гоприятный для него контраст с симпатичным характером злосчастного Александра. Он вспомнил, что в дни его ничто­жества ему нередко случалось стучаться в двери гордых рим­ских аристократов и что наглые рабы не допускали его до своих господ. Он не позабыл и немногочисленных друзей, помогавших ему, когда он был беден, и поддерживавших его честолюбивые надежды. Но и те, которые выказывали к не­му презрение, и те, которые оказывали ему покровительст­во, были виновны в одном и том же преступлении - в том, что хорошо знали его низкое происхождение. За это преступ­ление многие были наказаны смертью, а, лишая жизни неко­торых из своих благодетелей, Максимин начертил кровавы­ми буквами историю своего незнатного происхождения и своей неблагодарности.

Мрачная и кровожадная душа тирана была доступна для всяких подозрений к тем из его подданных, которые особен­но отличались знатностью своего происхождения и своими достоинствами. Лишь только он бывал встревожен слухом об измене, его жестокость не знала границ и была неумолима. Был открыт, или, вероятнее, был выдуман, заговор против его жизни, и на сенатора-консуляра Магнуса указывали как на главного зачинщика. Без допроса свидетелей, без суда и не имея возможности что-либо сказать в свое оправдание, Магнус был лишен жизни вместе с четырьмя тысячами своих предполагаемых сообщников. Бесчисленные шпионы и сыщики рассыпались по Италии и по всей империи. Самых знатных римлян, управлявших провинциями, командовав­ших армиями и удостоившихся консульских отличий и три­умфа, сажали в цепях на дроги и везли к императору вслед­ствие самых ничтожных обвинений. Конфискация имений, ссылка и простая смерть считались необыкновенными дока­зательствами его милосердия. Некоторых из несчастных страдальцев он приказывал зашивать в кожи убитых живо­тных, других отдавал на съедение диким зверям, третьих приказывал бить до смерти дубинами. В течение своего трех­летнего царствования он не удостоил своим посещением ни Рима, ни Италии. Его лагерь, перенесенный по некоторым случайным причинам с берегов Рейна на берега Дуная, был центром его жестокого деспотизма, попиравшего все прин­ципы законности и справедливости и открыто опиравшегося на могущество меча. Он не выносил, чтобы в среде его при­ближенных был хоть один человек, отличавшийся знатно­стью происхождения, выдающимися дарованиями, знаниями или административными способностями, и двор римского императора стал напоминать тех древних вождей рабов и гладиаторов, о которых одно воспоминание внушало ужас и отвращение.