Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 138

Имя Антонина, облагороженное добродетелями Антонина Благочестивого и Марка Аврелия, досталось путем усынов­ления распутному Веру и по праву рождения жестокосердо­му Коммоду. Оно служило почетным отличием для сыновей Севера, было дано молодому Диадумениану и в конце кон­цов было опозорено пороками эмезского первосвященника. Несмотря на настойчивые и, может быть, искренние просьбы сената, Александр великодушно отказался от блеска чужого имени, а между тем делал все, что мог, чтобы восстановить славу и счастье века настоящих Антонинов.

В делах гражданского управления мудрость Александра опиралась на авторитет правительства, и сознававший об­щее благоденствие народ платил за него своему благодетелю любовью и признательностью. Но оставалась еще неиспол­ненной более важная и необходимая, а вместе с тем и более трудная задача - преобразование военного сословия. Руко­водствуясь лишь своими собственными интересами и не желая отказываться от привычек, укоренившихся благодаря долгой безнаказанности, оно тяготилось строгостями дисцип­лины и не придавало никакой цены благотворным результа­там общественного спокойствия. При исполнении своего плана император старался выказать свою любовь к армии и скрыть страх, который она ему внушала. Благодаря строгой бережливости во всех других отраслях администрации он на­копил большие запасы золота и серебра для выдачи войскам как постоянного жалованья, так и экстренных наград. Он ос­вободил их от обязанности носить во время похода на плечах провизии на семнадцать дней. На больших дорогах были уст­роены обширные склады съестных припасов для армии, а когда она вступала на неприятельскую территорию, длин­ный ряд мулов и верблюдов был готов к услугам ее спесивой ленности. Так как Александр не надеялся отучить солдат от их склонности к роскоши, то он постарался направить эту склонность на предметы воинского блеска и на воинские ук­рашения - на приобретение красивых лошадей, роскошного оружия и оправленных в серебро и золото щитов. Он под­вергал самого себя всем тем лишениям, каких был вынужден требовать от других, посещал больных и раненых, составлял подробные заметки об их службе и о полученных ими награ­дах и при всяком удобном случае выражал самое искреннее уважение к тому классу людей, благосостояние которого, как он старался уверить, было так тесно связано с благосостоянием государства. Он прибегал к самым деликатным уловкам, чтобы внушить буйной черни чувство долга и что­бы восстановить хоть слабую тень той дисциплины, которая доставила римлянам господство над столькими более их воинственными и более их могущественными народами. Но его благоразумие оказалось бесполезным, его мужество - для не­го гибельным, а его попытки реформ лишь усилили то зло, которое должны были искоренить.