Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 110

Впрочем, он попытался если не предотвратить, то по край­ней мере отдалить свою гибель. Он стал искать опоры в про­дажной преданности преторианцев, наполнил город бесплод­ными военными приготовлениями, воздвиг укрепления вок­руг предместий и даже укрепил дворец, как будто была ка­кая-нибудь возможность защитить этот последний оплот против победоносного врага, когда не было никакой надежды на помощь извне. Страх и стыд не позволили гвардейцам по­кинуть его знамена, но они трепетали при одном имени паннонийских легионов, находившихся под командованием опытного легата и привыкших одерживать победы над варварскими обитателями холодных берегов Дуная. Они со вздохом отказались от приятного препровождения времени в банях и в театрах для того, чтобы взяться за оружие, владеть которым они почти совсем отучились и тяжесть которого ка­залась им обременительной. Они надеялись, что вид слонов наведет ужас на северную армию, но эти дурно выученные животные сбрасывали на землю своих седоков, а неуклюжие военные маневры моряков, вызванных из Мисены, служили для черни предметом насмешек; между тем сенаторы смотрели с тайным удовольствием на затруднительное положе­ние и бессилие узурпатора.

Во всех своих действиях Юлиан обнаруживал страх и нере­шительность. Он то настоятельно требовал, чтобы сенат признал Севера общественным врагом, то выражал желание разделить с командиром панноннйской армии император­скую власть. Он то отправлял к своему сопернику офици­альных послов консульского звания для ведения перегово­ров, то подсылал к нему тайных убийц. Он приказал, чтобы весталки и жрецы вышли в своих облачениях и в торжест­венной процессии навстречу паннонийским легионам, неся священные символы римской религии, но в то же самое вре­мя он старался узнать волю богов и умилостивить их путем магических церемоний и постыдных жертвоприношений.

Север, не боявшийся ни его военных приготовлений, ни волшебных чар, старался ограждать себя только от одной опасности - от тайного заговора и с этой целью окружил себя отрядом из шестисот избранных людей, которые никогда не покидали его и не снимали своих лат ни ночью ни днем в те­чение всего похода. Постоянно продвигаясь быстрым шагом вперед, он перешел без затруднений ущелья Апеннин, скло­нив на свою сторону войска и послов, которые были отправ­лены к нему навстречу с целью задержать его движение, и остановился на короткое время в Интерамне, почти в семи­десяти милях от Рима. Его торжество уже было несомненно, но оно могло бы стоить много крови, если бы преторианцы стали от отчаяния сопротивляться, а Север был одушевлен похвальным честолюбием вступить на престол, не обнажая меча. Его агенты, рассыпавшись по столице, уверяли гвардейцев, что, если только они предоставят на волю победите­ля судьбу своего недостойного государя и судьбу убийц Пер­тинакса, Север не будет возлагать на всю гвардию ответст­венность за это печальное событие. Вероломные претори­анцы, сопротивление которых не имело иного основания, кроме злобного упорства, с радостью согласились на столь легкие для них условия, захватили почти всех убийц и объя­вили сенату, что они более не намерены служить Юлиану. Собравшись по приглашению консула на заседание, это соб­рание единогласно признало Севера законным императором, декретировало божеские почести Пертинаксу и произнесло над его несчастным преемником приговор, присуждавший его к низвержению с престола и к смертной казни. Юлиан был отведен в одну из дворцовых бань и обезглавлен как са­мый обыкновенный преступник. Таков был конец челове­ка, купившего ценой огромных сокровищ шаткий и окру­женный опасностями престол, на котором он продержался только шестьдесят шесть дней. А почти невероятный поход Севера, совершившего во главе многочисленной армии в столь короткое время переход от берегов Дуная до берегов Тибра, свидетельствует и об изобилии продуктов земледелия и торговли, и о хорошем состоянии дорог, и о дисциплине легионов, и, наконец, о бесстрастной покорности провинций.