Читать «Пожинатели плодов» онлайн - страница 120

Постарел сильно князь, огруз, щурился.

— Знакомое обличье вроде…

— Игумен Григорий Лопотов я, кум твой. Не вели казнить, княже, вели слово молвить.

— Погодь, погодь, да ты воскрес! А ведь мор, баяли, тебя одолел?

Юрий, поднявшись, подошел к монаху, хотел было обнять его на радостях, но отвел глаза.

— Еще и ты вот, честный отче, воскрес… Неспроста все это, думаю, ой неспроста! Знамение, не иначе!

Князь перекрестился на святые лики в огромном позолоченном киоте в красном углу.

Григорий встрепенулся, готовясь сказать слово, но князь остановил его жестом руки.

— Ведаю, о чем говорить хочешь… Поступил я не по-христиански, знаю. Мечталось по старому, прадедовскому закону великий стол занять: у племянника-то еще сопли не высохли. Почему одному — маета, а другому — счастье? И вот дорвался! И не вроде не рад…

— Сколько крови христианской пролил, грех какой на душу принял! — тихо сказал Григорий. — А не за горами самому ответ перед Всевышним держать.

— Отмолю, отче! — горестно вздохнул князь. — Бояре мои не вякали бы… Хоть уж сыты, поди!

— Вся твердь-то в тебе, княже.

— Да-да, — согласился Юрий. — Но если бы ты не воскрес, отче, сомневался б я с ними до сих пор. Бог тя послал.

В это время в княжескую горницу смело вошел статный красивый юноша в богатых, искусной работы доспехах.

— Димитрий! Крестный это твой игумен Григорий! Чего стоишь столбом, подойди к крестному!

Парень, пристально взглянув чистыми голубыми глазами на Григория, склонил под благословляющую длань густую шапку золотистых кудрей и приложился к руке монаха.

— Проводи, Димитрий, отца игумена отдохнуть, покорми с дороги! — озабоченно хмуря брови, приказал Юрий. — Да кликни сюда бояр и воеводу. Думу думать станем.

— Опять… — вздохнул Шемяка, придерживая Григория за рукав в темном узком переходе. — Совет держать собрался, а меня с молодшей дружиной обратно в Галич посылает. Не удержать отцу великий стол, духу не хватит!

При входе в светелку в ласковых глазах крестника Григорий успел увидеть что-то такое, что испугало его и встревожило. Но, может, показалось…

Димитрий сам слил воду крестному умыться, заботливо уложил отдыхать, послал слугу за ужином. Вроде и успокоил напоследок:

— С московитами миром кончим…

Едва Шемяка вышел, как Григорий словно в черную бездонную яму провалился…

Проснулся он непривычно, около полудни: дальняя дорога, тяготы и передряги дали себя знать.

На столе стояла в блюдах тщательно укутанная полотенцами снедь — вспомнилось сразу об ужине, Шемякой обещанном.

Григорий спал не раздеваясь и, лишь отряхнув слегка подрясник, встал на молитву.

Когда сел за стол утолить разыгравшийся голод, в светелку заглянула старушка — ключница иль нянька, наверное.

— Как почивалось, батюшко? — спросила ласково.

— Слава Богу! — ответствовал игумен, откинув с глиняного блюда укутку и дивясь угощению — парочке жареных цыплят. — Монахи мяса не вкушают. Не знает, что ли, княжич?

— Что с Шемяки возьмешь, ровно бусурман. — поджала губы старушка. — И тебя, отче, хотел, видать, голубками убиенными попотчевать, честь оказать. Любимое лакомство у безбожника. Сизарей, почитай, по всей Москве для него ловили.