Читать «Пожинатели плодов» онлайн - страница 122

Зато в райцентре, в гостях у Катьки, Валька побаивался, хотя и труса старательно «бормотушкой» заливал. Тут и на ум рассказы о Катькиных похождениях приходили, о могучих, покрытых татуировками хахалях, от которых ноги бы успеть унести.

Пока все было спокойно. Лишь младшая Катькина сестра, придя с ночной смены с завода, бесцеремонно приподняла с Вальки одеяло и хмыкнула, увидев ровесника:

— Губа не дура. На молоденьких перешла.

Две Катькины дочки детсадовского возраста к появлению Вальки отнеслись по-своему, особо не удивляясь незнакомому дяденьке.

— Ты летчик? — щупали они его кожаную куртку. — Когда еще прилетишь?

Хоть авиатором называйте, хоть ассенизатором — Сатюков на все согласен. Хоть горшком, только в печку не запихивайте!

В комнатушке спали всем табором. Теснотища! Катька подкладывала Вальку к себе под горячий бочок, но сколько приходилось ждать сего блаженного мига! Пока девчонки в своем углу в кроватке не угомонятся, пока сестра долго еще на узком, похожем на топчан, диване ворочается и потом — не пойми! — спит или нет.

И когда Катька предложила встречаться только в домишке в Городке — пусть и редко, но зато вволюшку наобниматься можно — Валька с радостью согласился.

Катька наведывалась — и наступал праздник! Июнь теплый, ласковый, еще без туч комарья, выманивал влюбленных из хижины. В светлых сумерках убредали они по берегу речки за окраину Городка. Валька разводил костер и, опьяневший и от вина и от близости Катьки, чего только не выделывал: и козлом через огонь скакал, и глотку драл истошно, и валил подружку на молодую травку.

Поздно ночью холодало, не спасал и жар дотлевающих углей костра. Валька с Катериной, прижимаясь друг к дружке, норовили побыстрее добраться до домишка и нырнуть в его уютное, пахнущее жилым, нутро.

— Люблю. Люблю!.. — еще долго, едва ли не до утра шептали Катькины губы…

Все бы добро бы да ладно, но запропала Катерина вскоре, в условленное время не приехала.

Сатюков заметался туда-сюда, надоумился, наконец, к подруге Катькиной Томке забежать.

— Ой, Катюшенька-то наша, беда-а! — раскатав накрашенные ярко губы, запричитала Томка. — В больницу попала!

— Чего случилось? — перепугался Валька.

— Сотрясение мозгов!

Томка, хныча, размазывала по нарумяненному лицу тушь с ресниц и со всклоченными неприбранными волосами становилась похожей на ведьму. Вальке не по себе стало, когда она, злобно скалясь, вдруг хихикнула, с ехидцей добавляя:

— В нужнике, говорят, с рундука пьяная гребнулась! И башкой об стенку! К тебе навострилась да, видать, не судьба!

Елки-палки! Сатюков побежал, сломя голову, в больницу, но на крыльце ее, переводя дух, опомнился, и страх напал. Как спросить, что говорить? Опять эти многозначительные, насмешливые, осуждающие взгляды… С Катькой-то, когда шли напару, их и не замечал, море по колено.

Озадаченный Валька, вжимая голову в плечи, принялся кружить возле здания больницы, и сразу любопытные пациенты стали плющить об стекла в окнах свои носы.

Оставался еще выход: «налить» глаза для храбрости. Сатюков то и сделал — чем и с кем в Городке проблемы не существовало. Нацепив для пущей маскировки солнцезащитные очки, он двинул отчаянно в приемный покой.