Читать «Никоарэ Подкова» онлайн - страница 9

— Солнце еще высоко, — заговорил после долгого молчания дьяк Раду. Вон направо — не далее часу пути — дремучие леса, среди которых прячется та голая вершина Боура, где стоит крест. Думаю, его светлость Никоарэ со своими товарищами не встретил никаких помех в пути: ведет их по тайным тропам надежный человек. От Кэпотешт они шли все время краем леса, двигались с опаской, все по безлюдным местам. Алекса не заблудится, о том я не беспокоюсь.

— Да, тут беспокоится нечего, — ответил Карайман, сверкнув черными глазами с ярким белком. — Другое меня тревожит: в заварухе-то под Галатой ранила вражеская сабля его светлость Подкову.

— Верно, — согласился дьяк. — Ратное счастье, что вешнее ведро, изменчиво — от жизни до смерти один шаг. А ведь еще немного и схватили бы мы Петру Хромого.

Перед глазами дьяка и Караймана снова промелькнули видения той памятной ночи.

…По заячьи удирал Хромой. Отбился от служителей двора и мчался куда-то в сторону, прильнув к гриве коня. Александру, брат его светлости Никоарэ, уже держал наготове аркан. Тут как раз и луна выплыла из-за туч. Но турецкие конники в Галате были, надо полагать, оповещены. В это самое время они с великим шумом выскочили из крепостцы; приближенные Хромого, ободрившись, закричали и пришпорили коней, а какой-то конюх хлестнул арапником жеребца господаря, задев при этом и самого Хромого. И в миг Подкова и его товарищи оказались в опасности…

— Мало нас осталось, — вздохнул Карайман.

— О чем же я и толкую? Понятно, мало! — сказал Дьяк. — Оскудело этой весной наше счастье.

…Потеряв Иона Водэ, они, можно сказать, осиротели. Не удалось им найти Марию Сэсоайку, наложницу князя Иона, и взять под защиту ее ребенка. А ведь он был господарским отпрыском, в жилах его текла кровь старого Штефана и его внука Штефаницэ[14]. Не привелось найти ни матери, ни ребенка. Пропали оба в водовороте тех дней. После того дважды нападали на след изменника Иримии, да не смогли изловить его. А теперь вот в Яссах потеряли пятнадцать молодцов; четыре телеги потопили в реке Бахлуй и остались только с этой одной. В телеге везли они балтаги[15], пищали да пятьсот зарядов.

— Раз есть у нас оружие, — размышлял вслух дьяк, — да ловкостью нас бог не обидел, я думаю — пробьемся. Людям Хромого и на ум не придет искать нас в той стороне, куда мы путь держим; они подстерегают нас у восточных бродов; а как только мы заберемся в горы, нам все нипочем. Лишь бы не загноилась рана его светлости Никоарэ. Вот о чем кручина.

Цыган Илие Карайман горестно вздохнул.

— Когда князь Ион Водэ отменил рабство[16] в нашем селе Рунке, проговорил он своим певучим голосом, — я по доброй воле последовал за ним и, свободный, служил ему верой и правдой — лучше служил, нежели в пору рабства. А ныне любовь и верность свою отдал я его светлости Никоарэ, брату Иона Водэ. Я так мыслю, дьяк: не может того быть, чтобы все достойные люди пали и остались на свете одни лишь злодеи…

Накануне Никоарэ Подкова и его спутники остановились на несколько часов в покинутой лесной сторожке, чтобы дать передышку людям и коням. Наконец-то удалось им после той злосчастной ночи уйти от турецких конников. Облака, покровительствуя беглецам, закрыли луну. Сначала поворотили на Бырнову, а потом двинулись наугад в сторону заката. Весь день ехали с большими предосторожностями. У лесной сторожки в Кэпотештах нашли воду в колодце с журавлем и старое сено для коней. В каморе оказался мешок ячменя. Когда задали корму коням, перехватили и люди хлеба с брынзой.