Читать «Никоарэ Подкова» онлайн - страница 35

Но ко времени первой смены стражи пошел по лесу гул, зашумели деревья вокруг Медвежьей Поляны, словно заревела река в разливе. Тревожно закричали филины, птицы с человечьими глазами, и вскоре хлынул ливень.

Охотники покинули лесные костры и помчались — кто верхом, кто на телегах — к усадьбе Юрга Белоконя. Господарь прибыл туда, промокнув до нитки, вода ручьем стекала с его кудрей. Навстречу ему вышла госпожа Каломфира, окруженная прислужницами с факелами в руках, и повела господаря в отведенную ему светлицу.

Много было в тот вечер веселья, много выпито было вина из хрустальных кубков. А господарь Штефэницэ, хоть обычно и не чурался хмельной чаши, быстро почувствовал себя усталым и пожелал опочить сном. Однако, просил он своих приближенных не покидать приятного занятия, пока не перестанет дождь.

Ночь эту крепко запомнили трое: Штефэницэ Водэ, госпожа Каломфира и сотник Петря, с мечом в руке стоявший на страже у дверей государевой опочивальни.

А затем его светлость почтил своим посещением дом Юрга в новый год и погостил в этих заснеженных лесах три дня, приехав с любимым служителем сотником Петрей. Молод был сотник, однако надежен и верен.

Прошло шесть месяцев после той осенней охоты, когда филины с человечьими глазами накликали бурю; начал таять снег — а зима в тот год была на редкость снежная. От весеннего половодья вздулись Сучава и Серет и, выйдя из берегов, слились на лугах. И такой вид открылся с крыльца уединенного дома князя Юрга, какого не бывало с незапамятных времен и не будет еще целое тысячелетие. На вспененной шири разлива собрались все крылатые гости, совершавшие свой перелет из южных стран в полнощные края: были тут и лебеди, и пеликаны, и дикие гуси, все двенадцать разновидностей диких уток и уточек, и выпь, и журавли, и цапли, и египетские чибисы, и мелкие чибисы с длинным клювом, вопившие «ки-ви», «ки-ви», и всякие птицы, что спешили к родным гнездам на освободившиеся ото льдов острова Белого моря.

В ту пору вновь приехал Штефэницэ и залюбовался этой картиной, да, возможно, любуется ею и поныне в вечном своем сне; узнал Штефэницэ в час любви, что будет у него ребенок от Каломфиры — может быть, сын родится, прямой наследник.

И молвил Каломфире Штефэницэ:

— Слушай, что я скажу тебе, возлюбленная, и помни: когда придет тебе срок разрешиться от бремени, мужа твоего здесь не будет. Я дам ему дозволение поехать со своими керванами к ляхам. И пошлю я тебе из стольного града искусную повитуху, чтобы приняла ребенка. С ней прибудет мой верный слуга, сотник Гынж. И если родится у нас сын, верный мой слуга пометит его огненной печатью на левом плече — свидетельство народу, что младенец тот кровь от крови и плоть от плоти моей.