Читать «Никоарэ Подкова» онлайн - страница 26

Дед молчал, уронив на грудь голову, согнувшись под бременем тяжких воспоминаний.

Голос Олимпиады стал тише, но глаза под черными бровями загорелись огнем.

— Супруг мой был учеником Архимандрита Амфилохия и часто говаривал мне, что узнал он у своего учителя, в чем причина бедствия, нависшего, словно проклятие, над нашей землей. Штефан Водэ в княжение свое считал для себя законом — уменьшить силу и власть бояр; благо народное ставил он выше их злобы.

Потому и Богдан Водэ слепой с младых лет поступал, как был научен: грозен был с алчными воеводами. За то и поднес князю духовник отравленную просфору в ночь под пасху в лето тысяча пятьсот семнадцатое от рождества Христова.

Штефаницэ Водэ, законный сын Богдана Водэ, осмелился казнить самого сильного из своих бояр; предал он смерти и его сыновей, дабы не поднялись в стране и другие волки, такие же клыкастые и матерые. Сложил голову на плахе Сучавской большой воевода боярин Арборе, а затем потрудился палач и над другими боярами. А княгиня со своими родичами уморили Штефаницэ ядом.

Александру Корня[29], внебрачный сын Богдана, бояре закололи на охоте.

Господарю Лэпушняну сама жена с благословения митрополита Феофана поднесла отравленный кубок.

Это все, капитан Петря, мы видели своими глазами. Ненасытное боярство дало клятву уничтожить потомков Штефана Водэ, перед которым оно трепетало сорок восемь лет.

Тому два года, как погублен вероломством боярским сын Штефаницэ Водэ Ион Водэ.

Так уничтожили наследников старого господаря Штефана, и без жалости терзают жадные звери нашу отчизну.

Дед Петря слушал, не шелохнувшись.

— Так-то оно так, — пробасил он, когда Олимпиада замолкла. — А почему же господарь Петру Рареш почил в мире в своих палатах рядом с сучавским храмом?

Улыбнулась Олимпиада.

— Петру Рареш владел мечом духовным, который крепче меча булатного. Да и порядки были иные при его дворе, как то ведомо и твоей милости, капитан Петря.

— Хе-хе, что правда, то правда, — подтвердил, улыбнувшись, старик Петря. — В крепости Сучаве были два отряда телохранителей: четыре сотни бровастых и безмолвных далматинцев под началом Батиште Черного, да четыре сотни храбрецов молдаван, из всех глухих углов, куда загнало их отчаяние… Хе-хе, Рареш Водэ был хитрый старичок: без своих телохранителей шагу не ступал.

Матушка Олимпиада горестно вздохнула и сказала дрогнувшим голосом:

— Так-то, государи и братья мои… Каждый может найти себе уединенное прибежище и успокоить свою душу. Я вот здесь приютилась, где сомкнул глаза мой супруг. Но до слуха моего все еще доносится шум моря житейского. Знавала я достойных людей, да осилили их недруги. Вижу, как все вокруг распадается и пустеют села исконной земли нашей.

Мазыл Андрей Дэвидяну мне двоюродный брат; был он некогда воеводой в Путне, а потом в Нямце, и кормилом его ладьи была справедливость. Но сильные мира сего сослали мазыла в эту цветущую могилу.