Читать «Никоарэ Подкова» онлайн - страница 207

Дед торопливо вышел ему навстречу, загородил дорогу.

— Куда ты, мальчик?

Александру не отвечал, будто не слышал. С таинственным видом сам задал вопрос:

— Там Иримия? Отец моей девы?

— Мальчик, тебе тут нечего делать, — уговаривал его дед. — Воротись в свою горницу.

Безумец не слышал.

— Теперь я знаю, что звалась она Илинкой, — шепнул он. — Отец ее идет за ней. И я должен идти.

— Нельзя.

Дед положил руку на плечо Александру и остановил его. Подошли на помощь двое служителей.

Младыш, оскалив зубы, рванулся и, вывернувшись из рук служителей, кинулся на грудь старику. Вдруг с гневным криком выхватил из-за пояса великого армаша кинжал в ножнах из слоновой кости и, обнажив его, ударил старика в левый бок; мгновенье он удивленно глядел на кровь, просочившуюся меж пальцев, и так же молниеносно вонзил клинок себе в грудь.

Дед пошатнулся, обхватив его руками. Но окружающие догадались о случившемся лишь в то мгновенье, когда Младыш, извиваясь червем, упал у ног деда Петри. На него, хрипя, свалился и дед; из уст старого Гынжа хлынула кровь, будто алые розы расцвели под белыми его усами.

Покотило, сидевший рядом с господарем, вскочил.

— Что такое? — крикнул Никоарэ.

— Государь, он зарезал деда Петрю.

Никоарэ замер, весь побелев. Дед Елисей опустился на колени и приподнял левой рукой голову великого армаша. Младыш уже не содрогался.

— Родного батьку убил! — укорил его старый запорожец, поднимая кулак.

Немногие поняли слова эти, произнесенные на незнакомом языке.

Покотило оборотился к своему другу и упавшим голосом сказал:

— Теперь уж все, сынок… Закончил ты все свои дела.

И, стеная, опустил голову. Гынж вытянулся и застыл на руках запорожца.

— Покотило, — прошептал Никоарэ, — не смею понять твоих слов.

— Не знаю уж, государь… Может, сказал я безумные слова. Не обращай внимания.

Дед Елисей украдкой оглянулся. Кругом люди замерли, не могли прийти в себя.

Никоарэ закрыл лицо руками, затем отвел их. Кинулся к ступенькам крыльца. Раду Сулицэ последовал за ним. Никоарэ обернулся, глаза его были сухими.

— Раду, прикажи отнести оба тела в господарский дом и позаботиться о них.

— Хорошо, светлый государь.

Раду повернул назад. Никоарэ прошел в дом сквозь толпу слуг, мужчин и женщин, метавшихся во все стороны и ломавших руки. Заметив господаря, они застыли на месте.

— Прочь отсюда! — приказал он.

Слуги и служанки кинулись к дверям.

В наступившей тишине Никоарэ расслышал стоны и жалобы матушки Олимпиады. Он вошел в ее горенку. Старуха кружила по комнате сама не своя, словно внезапно ослепла, сжимала дрожащими руками виски. Почуяв присутствие Никоарэ, оборотилась.

— Ой, ой, ой! — стонала она, качая головой.

— Говори, матушка, — приказал Никоарэ. — Коли знаешь, не держи меня в неведении.

— Что мне сказать, государь? — уклончиво ответила старуха. — Великий грех совершился.

Но чувствуя на себе тяжелый, пристальный взгляд Подковы, она опустила руки и еле слышным шепотом испуганно спросила:

— Откуда ты узнал, государь? Кто тебе открыл?

— Не спрашивай, матушка! Говори сама, говори правду.