Читать «В хате» онлайн

Ванда Львовна Василевская

Ванда Василевская

В ХАТЕ

— Бабка! Бабка!

Анисья подняла полуслепые глаза. Из-за плетня ее звала Наталка.

— Чего?

— Можно зайти к вам на минутку?

— Нешто нет? Заходи, коли надо! — ворчливо сказала Анисья.

Ох, как грело солнце! Казалось, наконец-то прогреются застывшие, изболевшиеся кости. Доброе, милостивое июльское солнце. Только бы дождя не было. Дождь — это хуже всего. В дождь ломит, стреляет в костях, пухнут суставы, трудно шаг ступить. Другое дело, когда светит солнце, да еще так, как сейчас. Ласковое, июльское, золотым потоком льющееся на землю.

— Бабка!

— Чего тебе?

— Вы слышите, что я говорю?

— Чего ж тут не слышать… Слышу, — равнодушно сказала Анисья. — «Вечно какие-то дела… Оставили бы старуху в покое. Ей уж ничего не нужно от жизни, только бы немного покоя, только бы как-нибудь дождаться смерти…»

— Бабка, — настаивала Наталка, — посмотрите на меня.

Старуха неохотно подняла тяжелые веки. Туманные, словно подернутые пленкой глаза глянули на девушку.

— Бабка, немцы идут.

Анисья пожала плечами. Она слышала это уже несколько дней. Они идут. Ну и что же? И немцы небось дадут спокойно помереть такой старой рухляди, как она. Идут так идут. Немцы — это слово было таким далеким и собственно ничего не означало. Важнее то, что вот греет солнце и расплывается мягкое тепло по ноющим костям. Немцы — о них пусть молодые думают. Ей-то старухе что…

— Бабка, мы уходим в лес.

— А идите, — пробормотала Анисья, — мне-то что?.. Я в лес не пойду.

Наталка нетерпеливо схватила ее за руку.

— А ты не хватай… Больно… Смотри, какая…

— Бабка, бабка, послушайте минутку!

— Я слушаю…

— Вы меня слышите?

— Слышу.

— Бабка, мы все уходим в лес, и отец, и я, и все, все!

— Ну и идите… Так и надо. Раз немцы… то в лес. А я тут погреюсь на солнышке…

— Бабка, у нас в саду два красноармейца.

— Кто?

— Два красноармейца, понимаете?

— Понимаю… мне что?..

Девушка с отчаянием тряхнула ее за плечо.

— Бабка, не спите! Не спите!

— Я не сплю… Так, чуточку дремлется…

— Бабка, слушайте, у нас в саду, в том шалаше, за сливами, два красноармейца.

— Ну так что? Понравился тебе который, что ли?

Наталка вздохнула. Она присела на корточки и, глядя в бледные, подернутые бельмом глаза, громко, выразительно говорила:

— Бабка, у нас два красноармейца. Раненые. Их нельзя взять с собой. Они лежат, их нельзя шевелить. Понимаете?

— Понимаю… На солнышко бы их…

— Бабка, они тяжелораненные, понимаете? Мы все уходим в лес. А немцы вот-вот подойдут… Бабка, им надо воды подать, походить за ними, понимаете?

— Чего ж тут не понять?

— А сможете вы?

— Почему не смочь? Если солнышко, косточки не болят, смогу…

— Знаете, где у нас шалаш?

— Знаю, как не знать…

— Так зайдете к ним?

— Зайду, зайду…

— Да только так, чтоб немцы не заметили…

— Не заметят, нет… Чего им за старой бабой ходить? А я помаленьку за сливы, за сливы…

— Не забудете, бабка?

— Зачем забывать… Двое, говоришь… Воды им надо, постель поправить или еще что… Поесть отнести. А то как же?..

Девушка обрадовалась.

— Да, да, бабушка. Пока-то они и не едят, бедняги. Но дня через два, может, и получшает…

— Уж я присмотрю… Хлеба снесу или еще чего… Я уж присмотрю.