Читать «Семья Марковиц» онлайн - страница 63

— Мои родители, — продолжает Лерер, после того, как брат Маркус кивает ему, — увидев, когда мы с братьями пошли в школу, как я люблю учиться, надеялись, что я стану раввином. Так или иначе, но было предрешено, что я стану раввином. Наша фамилия Лерер, что значит «учитель», а назвали меня родители Менахем, что значит «утешитель». Назвали меня, собственно, в честь моего деда по материнской линии, праведника, прямого потомка Вильненского Гаона, одного из величайших учителей и ученых. Да и сам я стал в некоторой степени талмид хахам. Что я могу сказать? Опорой мне был не мой ум, а моя любовь к изучаемому предмету. Я любил слово Божье — ив этом был мой талант.

Эд ерзает на стуле. Правая нога у него затекла. Он пишет Маурисио записку: «Кажется, я больше не выдержу».

— Как же нам повезло, что в 1915 году мы эмигрировали в Торонто! — восклицает раввин Лерер. — Я тогда был маленьким мальчиком, но сколько же в моей жизни было счастья! Мы поселились в Канаде, и мой отец, как и прежде, преуспел — правда, теперь уже в розничной торговле. Мои старшие братья вскоре к нему присоединились. А потом настала и моя очередь выбирать себе занятие. Я отчетливо помню тот день. Родители сели со мной рядом и сказали: «Менахем, ты уже вырос и должен выбрать себе профессию». «Батюшка, матушка, — сказал я, — мое заветное желание — стать раввином и посвятить свою жизнь учению». Они тогда улыбнулись — поскольку именно на это они и надеялись все время, пока я рос.

Маурисио подает знак Рику Матеру — постукивает пальцем по наручным часам. Он передает записку Эду: буквы на листке бледные, заостренные. «Говорите, не выдержите? А что мы делаем всю жизнь, как не рассказываем о себе?»

— Так уж вышло, что когда я и моя дорогая жена переехали в Ванкувер, где мне досталась община недавно прибывших, там меня поджидал еще один дар свыше. По воле случая мой номер телефона всего на одну цифру отличался от номера иммиграционной службы, и чисто по ошибке чиновники, принимавшие решения по делам евреев, бежавших от Гитлера, иногда попадали ко мне. Ну, и всякий раз, когда им требовались какие-либо услуги, я был более чем рад им помочь — поработать переводчиком или еще что, и так хоть чем-то я смог помочь нескольким еврейским семьям, искавшим прибежища. И этим — только этим из всего, сделанного мной в жизни, — я горжусь по-настоящему.

— Ребе, — говорит Матер, которому совсем не хочется его прерывать, — боюсь, некоторые из присутствующих после долгого перелета немного устали.

— Не закончить ли нам встречу? — говорит Эд напрямик.

— Но я дошел только до 1932 года! — обиженно сообщает раввин Лерер. — Я даже не дошел до военных лет, не рассказал о своих общинах в Виннипеге и Северной Каролине, о своей монографии…