Читать «Не пером, но пулеметом» онлайн - страница 3

неподдельна неистребима

я погибнуть хочу до того как умру

сохранив плодоносную кровь

сохранив ее алой еще не успевшей позволить

черным сомнениям выпасть в осадок

дай мне губы

и дай мне чернил

чтобы я молоком написал

объясненье в любви к земле

день за днем будет сладость расти

истаивать горечь

чтобы сладостью полнилось лето

пусть приходит оно

без повязок для глаз без ворон

пусть на бывшем позорном столбе

алые персики зреют

песнь любви подари мне

и голубя мира

чтобы песнь из утробы рвалась

песнь о неистребимости жизни

ибо я умирая глаза не закрою

чтобы вовеки жила моя алая песнь

МЫ ПОБЕДИМ

"Тело Джона Брауна

покоится в земле"

человек не торопясь шагает по траве

негатив почти засвеченный

но совершенно ясный

но помнит человек под снегом спит земля, его земля,

черная и полная червей

каплю крови в тряпку завернув,

прячет ком бесформенный и грязный

нужно сохранить,

потомки спросят

сердце его - это страха клубок

человек не герой

он знает его повесят

потому что он был духом нищ

и пытался верить

ноги его у стены

принимают прощанье травы

он руки свои отдает палачу

в сознании меркнет надежда

шесть часов когда погаснет день

виселица приберет его

явит золотое триединство

в воздухе две ноги

и бесперая птица

к счастью это лишь нестройный стих

жесткие слова

в книге

ПО ДОРОГЕ К ЮЖНОМУ КРЕСТУ

Там больше нет ни прожекторов

ни городов срастающихся друг с другом

ни дворцов с гаремами ни великанов-стражей

последние нефтяные факелы Сахары позади

и за толстым стеклом лишь бледные пятна света

над крылом и фюзеляжем

намек на фонарики звезд

Сияющее облако на вершине горы

по левому борту: божество витания в эмпиреях

чуть ли не суть белизны

и в то же время молитва о ливне

Потому что вот так пролететь над Африкой

чистой воды абстракция

разговаривать в металлическом брюхе птицы

на мягких сиденьях

над жгучим континентом воплей совы

пота пигмеев руин пирамид джунглей

и внезапных прозрений о страхе и самозабвении

таковы птицы моего языка

Внизу теплынь - я знаю

мы видим отсюда лишь серебристую пыль звезд и романтики

внизу же в земной пыли запыхались распарившись серые звери

там не зеленеют ни трава ни деревья

Зелень это Европа уход и орошение:

каждая амстердамская лужа располагает

личными корабликами облаком и голубой невинностью;

базельский снег как нашествие

мирной саранчи

мягкий и нежный скрип втиснутый между землей и подошвой

чтобы установить принадлежность и предназначить

только щемит временами от голоса Боба Дилана

(сие уже кунсткамера Америки и колба

заспиртованного психоза: может быть и это

квинтэссенция белизны и молитва о плодородии?)

Но в Бенгази висит африканская пыль так

что не продохнуть там иные деревья дышат и плодоносят

и возносят к небу облачки белых плодов

десерт Южного Креста:

где скорее всего я в себе свой исток и теченье

смогу сочетать

чтобы вновь познавать: как-никак познание

оно бесконечно

(или нет?)

Африка моя Африка

земля воплотившая Бога

ты не должна быть абстракцией

во плоти моих плодоносящих звездами

воспоминаний

ты плазма крови моей ты мой костный мозг

мое семя облачная оболочка соитие

беспредельный цветок твоей ночи о титан концентрации

паук твоего дня горе бездонного сердца