Читать «Метелица» онлайн - страница 301

А пока что он в персональном кабинете и сам кое-кому может очень даже запросто дать щелчка по носу. И в кабинете каком! Стол двухтумбовый, зеленого сукна; два телефона: белый — городской, черный, с особым сигналом, — прямой с заведующим (третьего — с высшим начальством, правда, пока еще нет), журнальный столик с двумя мягкими креслами по бокам — для посетителей, стулья вдоль стены, книжный шкаф с ровными рядами томиков собраний сочинений вождей и никелированная вращающаяся вешалка в углу. Вот уже три месяца, как он перебрался в этот кабинет, а все не может привыкнуть к его уюту и солидности.

В первый послеотпускной день приниматься за дела не хотелось. Чесноков бегло просмотрел почту — ничего существенного, — пролистал бумаги, принесенные секретаршей, и, не обнаружив срочных, неторопливо закурил, поглядывая в окно, за которым (через улицу) раскинулся тенистый сквер в полквартала. У центрального входа торговали газировкой и за плату взвешивали всех желающих на белых аккуратных весах. Это было новинкой в городе, и около весов постоянно толпился народ. В общем-то привычная скучная картина.

Он отвернулся и тоскливо поглядел на дверь. Зашел бы кто из сослуживцев — можно поболтать, поделиться отпускными впечатлениями. Самому же шататься по кабинетам несолидно, особенно теперь, когда стал заместителем. Другое дело, если к нему зайдут, — приветит, уделит внимание, оторвется от дел. Однако никто не заходил, и Чесноков со вздохом пододвинул к себе бумаги. Он вовсе не считал себя лодырем, иначе не сидеть бы ему здесь, просто настроение было нерабочее.

Не успел он вникнуть в суть первой бумажки, как в дверь постучали, и на пороге появился Лапицкий. Чесноков опешил — ничего себе, подарочек с утра!

— Здравствуйте, — сказал учитель.

— День добрый…

— Не узнаете? — Лапицкий натянуто улыбнулся.

— Ну как же, как же, — оживился Чесноков, лихорадочно вспоминая его отчество. Имя помнил — Тимофей, а вот отчество… Кажется, Андреевич. Отец у него был колоритный мужик, дед Андрей.

— Тимофей Андреевич… Проходите, садитесь, что же вы у двери…

— Антипович, — поправил учитель.

— Ну да, Антипович, — кивнул невозмутимо Чесноков. — А я как назвал?

— Андреевичем.

— Неужели? — удивился Чесноков почти искренне и прибегнул к своему излюбленному приему: — Оговорился, извините. Тут у нас один товарищ работает, на дню по пять раз встречаемся, а зовут Тимофеем Андреевичем. Так что немудрено…

Он не знал, что делать с Лапицким. С одной стороны, тот был осужден с ходовым клеймом «враг народа», хотя и верилось в это с трудом, а начистоту — совсем не верилось. Но это личное мнение, и Чесноков давно уже привык держать его при себе. Официально же — враг. С другой стороны, освобожден. В воздухе запахло переменами, туг его чутье безошибочно. Не сплоховать бы.