Читать «Волшебная гора (Главы 1-5)» онлайн - страница 82

______________

* Производить опыты приятно (лат.).

"Черт возьми, - подумал Ганс Касторп, ошеломленный и пристыженный, вот так хвалебная песнь труду. Чем я ее вызвал? Впрочем, все это звучит довольно суховато. И что он все твердит о труде? Вечно лезет со своим трудом, хотя труд здесь почти ни при чем!" И он сказал:

- Прекрасно, господин Сеттембрини. Прямо удивительно, как вы все это умеете объяснить... Лучше, пластичнее, мне кажется, и выразить трудно.

- Возврат к прошлому, - снова начал Сеттембрини, приподняв зонтик над кем-то проходившим мимо него, - интеллектуальный возврат к прошлому, к воззрениям той мрачной, жестокой эпохи, - поверьте мне, инженер, это тоже болезнь, и она вполне изучена, для нее у науки есть немало терминов - и в области эстетики и психологии, и в области политики, хотя это школьные термины, они ничего не объясняют, и вы охотно бы от них уклонились. Но так как все явления духовной жизни тесно между собой переплетены и одно вытекает из другого, а черту нельзя дать даже мизинца, не то он захватит всю руку, да и всего человека... и так как, с другой стороны, всякий здоровый принцип может привести только к здоровым результатам - все равно какой бы вы ни взяли за основу, - то зарубите себе на носу: в болезни отнюдь нет ничего возвышенного, ничего столь почтенного, чтобы она никак не могла сочетаться с глупостью; напротив, болезнь скорее - унижение, да, и она очень мучительна, очень оскорбительна, она унижает идею человека... Можно в отдельных случаях относиться к болезни бережно, с сочувствием, но уважать ее как особую духовную ценность - нельзя, это заблуждение, - зарубите себе на носу, - и оно служит началом всех умственных заблуждений. Та женщина, о которой вы говорили... не могу вспомнить ее фамилию... да, фрау Штёр, благодарю вас, словом, та нелепая женщина - не тот случай, когда перед человеческим чувством, как вы выразились, встает дилемма. Больна и глупа - ну и с богом, такая уж у нее судьба, тут все просто, остается только пожалеть и пожать плечами. Дилемма, сударь мой, вернее трагедия, начинается там, где природа оказалась настолько жестокой, что нарушила гармонию личности или заранее сделала ее невозможной, связав благородный и жизнеутверждающий дух с непригодным для жизни телом. Вы знаете Леопарди{139}, инженер, или вы, лейтенант? Это несчастный поэт моей страны, горбатый, болезненный. Он был одарен великой душой, но, постоянно оскорбляемая убожеством тела, она опустилась в низины иронии, и жалобы этой души разрывают сердце. Вот послушайте!