Читать «Рождественский подарок Дика Свиста» онлайн - страница 3

Тем не менее, проходя по старому французскому рынку, Дик Свист чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Безопасности ради он все еще являл миру образ добропорядочного мастерового, спешащего на работу. Но хозяин ларька, провести которого было трудно, окликнул его так, как обычно называли разновидность этой породы, и «Джек», застигнутый врасплох, остановился и обернулся. Торговец, размякший от сознания собственной проницательности, дал ему колбасы и полбуханки хлеба, так что проблема завтрака была для него решена.

Когда улицы, в силу особенностей рельефа, стали уводить в сторону от реки, изгнанник взобрался на дамбу и пошел верхом, по утоптанной тропинке. Жители предместий оглядывали его с холодной подозрительностью. В этом сказывался суровый дух бессердечного муниципального эдикта. Дик с сожалением вспоминал о — чувстве уединения и безопасности, которое всегда охватывало его в многолюдстве больших городов.

Пройдя около шести миль, он очутился в Шальметте, и здесь перед ним замаячила угроза в виде большого и непонятного строительства. Возводился новый порт и строился док. Лопаты, тачки, кирки тянулись к нему со всех сторон, как ядовитые змеи. Важный десятник устремился к нему, оглядывая его мускулы опытным взглядом вербовщика рекрутов. Вокруг него копошились люди с черной и коричневой кожей.

Дик в страхе бежал.

К полудню он достиг царства плантаций. Обширные, безмолвные, унылые поля тянулись по берегам могучей реки. Поля сахарного тростника не имели ни конца ни края, и границы их терялись у горизонта. Сезон резки тростника был в разгаре, и резчики трудились не разгибая спины. За ними следом двигались повозки, мрачно скрипя. Погонщики-негры понукали мулов добродушной и звучной руганью. Темно-зеленые рощи в синеватой дали указывали место, где располагались усадьбы плантаторов. Высокие трубы сахарных заводов видны были за много миль, точно маяки в море.

Непогрешимый нюх Дика Свиста вдруг уловил запах жареной рыбы. Точно пойнтер, учуявший перепела, он устремился вниз по склону дамбы и сразу же наткнулся на палатку легковерного старого рыболова, которого он расположил к себе песнями и побасенками, в результате чего пообедал, как настоящий адмирал. Затем, как истый философ, он скоротал три самых тягостных часа дня во сне под деревьями.