Читать «Содержание» онлайн - страница 66

такое?» – «Он служит в НКВД». – Я говорю: «Откуда ты такую

ерунду несёшь, что ты говоришь?» – Она говорит: «Нет, ты

знаешь, я была у Генриха Густавовича [Нейгауза]. Ты знаешь, у

него есть жена Милица Сергеевна, а у неё есть племянница

Верочка. Так вот Верочка точно это знает». – Я говорю: «Ну,

мало ли, что скажет Вера? Как ты этому можешь верить?» – «Нет,

она говорит, что она точно знает». Мне было очень неприятно, но

я не придала этому большого значения, потому что я видела Веру

и я представляла себе, что она может сказать. Что она может

сказать всё, что угодно. Но через какое-то время опять в концерте

встречаешь ещё какую-то знакомую и разговор прямо идёт тот же

самый, как по тем же самым нотам. «Ты видишь Локшина?» –

«Вижу». – «Будь осторожна!» – «Что такое? Откуда ты это

знаешь?» – «Вот племянница Верочка». А ещё через несколько

лет моя подруга, которая училась вместе со мной и училась у

Локшина, пришла ко мне и сказала: «Я тебе должна сказать очень

страшную вещь. Я была в гостях у одного профессора

Университета (я боюсь, может быть, я ошибусь в фамилии, ну

вроде Поспелов), у него был приём какой-то там, было много

народу и вот они сказали, что Локшин служит в НКВД.» – Я

говорю: «Откуда они это могут знать?» – Она говорит: «Ну,

знаешь, племянница Верочка». Опять этот страшный призрак –

племянница Верочка. Вы знаете, я ни разу не слышала, чтобы

Вольпин это кому-то говорил. А вот адрес всегда назывался один.

Это она говорит, что она никогда публично не называла. Откуда

вот Якобсон, который приходил к Локшину, откуда он узнал?

Откуда узнал Нагибин, который в книжке, не называя фамилий

[пересказал версию Прохоровой], но музыканты все уже знали [о

ком идет речь]? Ко мне подходили в течение нескольких лет

люди, зная, что я с ним [Локшиным] дружна и предупреждали

меня из хороших намерений, чтоб я была осторожна. И, значит,

это накапливалось всё время. А сколько музыкантов, которые ей

[Прохоровой] так слепо поверили, что продолжают эту же

компанию – лжи, клеветы. И меня удивляет, что музыканты

очень хорошие – я не понимаю, они что – не слышали музыки

Локшина, не понимают, не хотят слышать? Они её не только не

слушают, они делают всё от них возможное во всех филармониях

всего мира [чтобы музыка Локшина не звучала]. Когда речь идёт

о Локшине – они говорят то, что говорит эта Вера. Понимаете?

Это вот как клевета в «Севильском цирюльнике». Клевета

сначала тихо, потихоньку журчит, как ручеёк, и дальше, всё

дальше и дальше. И вот это всё по всему свету и потом, как

бомба разрывает. И вот эту бомбу она разорвала, вот написав вот

эту статью в газете. Статья, которая написана как бы мужской

рукой – я бы сказала. И это я ощутила, как пощёчину лично себе,

потому что я этого человека [Локшина] знала больше 40 лет и я

ему говорила всё, что я думаю, и я знаю его мнение по поводу

этого режима. Естественно, как интеллигентный человек мог

воспринимать этот террористический режим – однозначно ведь

это. И она [Прохорова] уже боролась не с Локшиным, потому что

его 15 лет не было в живых. Значит, она продолжает борьбу с его