Читать «Лейб-агитация» онлайн - страница 10

А если ты не Гулливер и пока живой, так ходи с хлыстиком или в окружении послушного твоей воле взвода спецназа беседуй. И почему это заглохли разговоры о свободной продаже оружия? Вроде предыдущая Дума закон обмозговывала — а теперь он что, неактуален? Теперь достаточно, наверное, позвать: “Городовой!” — и вмиг добрый служака обделает порядок в лучшем виде; ступайте, — скажет, — барин, спокойно и не извольте печалиться, а мерзавцев — на съезжую, пусть там рты раскрывают.)

Фонограмма. Почему у нас порядок не уживается ни с чем другим положительным — неизвестно, но вы не бойтесь: порядка все равно не будет. Власть пойдет нас требушить — а мы пойдем контрировать — а где уж тут контрировать… на собак лаять… Во все времена мы живем так, что власть сама по себе, а граждане сами по себе, и если власть выходит к гражданам, то только для того, чтобы их ободрать. Граждане же притерпелись и власть стараются не замечать: из последних сил и доколе возможно.

История как стареющий театр: декорации всегда одни и те же, а актеры все хуже и гаже. Березовский не похож на Герцена, Проханов — на С. Аксакова, Явлинский — на Грановского, Чубайс — на Кошелева, а так называемая правая оппозиция — вообще ни на что удобосказуемое. Нет ни настоящих демагогов, ни настоящих мятежников. (Да-а, Ходорковский… Худшая бóльшая часть моего существа говорит мне, что это какой-то тонкий — может, неудавшийся или удавшийся не так — расклад. А совесть говорит, что человек сидит в тюрьме — и все знают, за что именно. Ну ничего, пусть сидит, имидж нарабатывает.) У правительства только одна осязаемая цель: обидеть людей насчет их бабла. (То рубль обвалят, то доллар, то закончик какой позатейливее.) Эта же цель, без этих возможностей, у левых типа Зюганова — а левые типа Явлинского бессовестно обижают нас насчет наших мозгов. И хочется всем им похлопать и сделать наконец ручкой. Но они не уйдут. Им некуда уходить. За кулисами этой сцены — космос, хаос, голая черная ночь.

Вера в прогресс сродни религиозной — и, как всякая вера, игнорирует реальность и не ею питается. Технические навороты, по видимости составляющие бóльшую часть жизни, часть на самом деле ничтожная, поскольку внешняя жизнь по сравнению с внутренней — капля в море. Мысли и их отсутствие, совесть и ее отсутствие, чувства и их грубость, проклятое бессознательное, импульсы и побуждения (о которых нельзя сказать, что со времен каменного века они изменились неузнаваемо) — только они, всегда одни и те же, существуют по-настоящему. Существуют в виде Великой китайской стены, несокрушимой крепости, которую прогресс никогда и ни при каких обстоятельствах не возьмет — скорее уж небо упадет в Дунай. Современники, если вы думаете, что являетесь чем-то новым и дотоле не виданным, то глубоко ошибаетесь. Как ошибается, впрочем, и тот, кто считает себя улучшенным изданием старой полезной книги.

Что поменялось, кроме суеты. У нас нет крепостного права. У нас нет господ и холопов, все холопы — господа. У нас есть безмозглая и бессовестная Москва, впавший то ли в летаргию, то ли в слабоумие Петербург, бесстыжие провинциальные — мал мала — деспоты, чудовищная разобщенность интеллектуальной жизни и море отупевшей от истории, то безропотной, то дикой нищеты. И море водки. И Интернет. И поверх всего — опять нищета, и поверх нищеты — глянцевые, всех цветов радуги, хари из телевизора. И сидящая перед телевизором публика, с ее излюбленным: ругать власть — и быть еще хуже, чем власть, не иметь ни веры, ни убеждений, ни самоуважения. И ныне действующий государь, который абсолютно адекватен. Похож на архетип вплоть до внешнего сходства.